Ангел в яблоневом саду

– Не знаю, возможно, я и ошибаюсь. Еще она говорила что-то о горах: «горы», «горы»… Может, она собиралась отправиться в горы… Или было другое слово, похожее на это… Знаете, в комнате Нади работал телевизор, и женские голоса прерывались звуками выстрелов, громкой музыкой, какая сопровождает обычно боевики… Потому я мало что понял. Вернее, почти ничего не понял, за исключением того, что они ругались. Все, кто находился в комнате, ругались…

– У вас не было желания подойти к окну и посмотреть, кто там? Может, Надежда нуждалась в вашей помощи?

– Возможно, вы будете меня презирать, но я предположил, что наступил момент истины, что там, в доме, сейчас происходит разговор двух подруг, которые делят мужчину, то есть меня. И что, вероятно, при этом присутствует еще кто-то…

– Та женщина в шляпе?

– Не знаю… Может, та женщина уже ушла…

– А не могло быть так, что они разговаривали вообще не о вас?

– Да, скорее всего, и не обо мне. Просто мне в тот момент так показалось. Знаете, как говорят: у кого что болит, тот о том и говорит. Просто я думал об этом, даже, признаюсь, боялся этого, потому что не знал, что будет потом со всеми нами… Простит ли меня Валентина… Что, если они договорятся, думал я, и выкинут меня из времянки! А тут еще эта сцена… голая Надя в окне… В смысле, что ее могла увидеть Валентина. Короче, то, чего я боялся, то, как мне тогда показалось, и случилось. Это уже после того, как все случилось, эта трагедия, я подумал, что их могли убить за что-нибудь другое, не связанное со мной… Может, они были свидетелями какого-то преступления, и этот человек пришел и убил их… или же пришел убивать Надежду, а тут зашла Валя… Может, у женщин была какая-то тайна, связанная с деньгами или с другими мужчинами… Я уже голову сломал, предполагая различные варианты событий…

– Что было потом, Гаранин? – перебила я его грубо.

Слушая его, глядя ему в глаза, я вдруг поняла, что он меняется на глазах. Вернее, меняется только в моих глазах. И его интеллигентное, красивое, еще недавно такое благородное лицо приобретает налет слащавости и глупости. Подонок, трус! Если бы он не отсиживался в своей норе, слушая крики женщин, быть может, он смог спасти их, спугнул бы убийцу!

– …Потом все стихло, и я уснул.

– Вы пили в ту ночь?

– Мне было так гадко, так мерзко на душе… Конечно, я пил. У меня всегда был запас водки.

– Вот поэтому вы и уснули. А когда проснулись?..

– Слышу – тишина. Я взял фонарик и вышел из времянки. В доме горел свет. Я вошел в кухню… Вы же видели, наверное, какая большая у Нади кухня… И вот там все и произошло…

– Гаранин!

– Надя лежала, наполовину задвинутая под стол. Я даже лица сначала не мог увидеть. Но у нее ноги были так вывернуты… Ну, словом, она была похожа на сломанную куклу… А рядом с печкой, тоже на полу, лежала Валя. У нее на виске была рана. Небольшая такая, но глубокая. И Валя не дышала. Я моментально протрезвел. У меня волосы встали дыбом! Ах, да… На полу валялась лестница… Над головой у меня был открыт люк, ведущий на чердак. И тогда первое, что мне пришло в голову, это человек, который убил их, успел побывать на чердаке, что там Надя что-то прятала. В голову полезло: наркотики, оружие, деньги… И тут же я понял, что судьба снова испытывает меня. Вернее, сама судьба засовывает мою голову в петлю. Кто-то там, наверху, – Гаранин указал пальцем на потолок, – хочет моей смерти. Хочет, чтобы я закончил свои дни в тюрьме. То есть получается, я бежал-бежал от этой тюрьмы, и в конечном счете из меня сделали убийцу! Представил себе, как появится полиция, как меня схватят и начнут задавать вопросы: кто такой, что здесь делаешь, почему живешь во времянке, от кого прячешься… Да я в бегах!!! Повсюду, во всех двух домах и времянке следы моих пальцев! Я недавно ужинал в доме Нади, да что там, я почти жил у них!!!

Я заглянул под стол. Увидел Надю, ее лицо… Я не эксперт, но сразу понял, что ее удушили.

– Что вам бросилось в глаза, помимо трупов?

– Говорю же, лестница! Она мешала мне…

– В каком плане?

– Большая лестница лежала поперек кухни, мешала мне двигаться. А мне надо было сделать так, чтобы не осталось отпечатков пальцев.

– Это вы протерли шею Надежды водкой?

– Какую еще шею? Какой водкой? Зачем мне это надо было?! Я должен был сделать так, чтобы в доме Нади не нашли никаких трупов. И чтобы лестницы не было. И моих отпечатков на посуде, рюмках… И чтобы представить времянку как просто садовый домик, набитый яблоками… Чтобы никто, кто будет заниматься расследованием убийств, и не догадался, что во времянке вообще кто-то жил.

– Куда вы дели трупы?

– Я погрузил их по очереди на старую детскую коляску и отвез за деревню, на поляну. Мне надо было, чтобы их не нашли быстро, чтобы у меня оставалось время для того, чтобы убежать.

Глупо было спрашивать, почему он сразу не обратился в полицию. Хотя это добавило бы ему плюсов. Но, как он верно предполагал, убийства двух женщин наверняка повесили бы на него. И ему понадобилось бы много сил, средств и времени, чтобы оправдаться.

– Так это вы были в шляпке? – вспомнила я показания соседки Любки.