Ангел западного окна

Верный Гарднер, конечно же, был прав, предостерегая меня против занятий алхимическими опытами, которые не посягают на нечто более высокое, нежели превращение обычных металлов в благородные. Алхимия такого рода непременно прибегает к пособничеству обитателей незримого темного мира, Гарднер сказал бы — к черной магии, магии левой руки. Что ж, в сем и я не сомневаюсь, но мне-то дела до нее нет. Не занимаюсь я такими превращениями, не нужно мне золото, моя цель — жизнь вечная!

А без духов, конечно, не обходится, спору нет; с тех пор как Келли поселился под моей крышей, я постоянно замечаю необъяснимые, странные признаки их присутствия: то постукивает где глуховато, будто кто иглой циркульной в дерево тычет, то треск и пронзительный скрип в стенах слышится, да и в шкафах, столах и прочей мебели, то шаги раздаются, будто ходят туда-сюда по дому слуги-невидимки, да еще вздыхают или шушукаются, но шепот быстро смолкает, едва начнешь прислушиваться. Происходит сие во втором часу пополуночи, вдобавок доносятся откуда-то протяжные звуки, как бы от ветра, тронувшего струны арф. Сколько раз, бывало, проснусь среди ночи и именем Господа и Пресвятой Троицы требую от призрака ответа: чего ради он встал из могилы, или потревожил кто покой усопшего, или послал его к нам с того света, давши какое поручение либо приказ? Но до сего дня ни разу мне не ответили. По мнению Келли, сие связано с дарами святого Дунстана. Мол, духи стараются хоть что-нибудь утаить, поскольку мы начали от­крывать их секреты, ну да он уж сумеет вытянуть у них все до конца. А еще признался Келли, что голоса и прочие шумы не дают ему покоя с тех пор, как попали к нему книга и шары.

Немалый страх испытал я, услышав сии слова, потому как снова пришло на ум: а ну как смертоубийство все ж таки имело место и старый шпион, впоследствии сводник и хозяин дома терпимости, у коего Келли „получил в дар“ бесценные предметы, из-за них-то и был убит? Опять припомнились слова верного лаборанта моего Гарднера: опасное, мол, да и безнадежное дело — пытаться посредством химических реакций получить Камень бессмертия, ежели не завершится прежде таинственный путь духовного возрождения, о коем хотя и не прямо, а иносказательно говорится в Священном Писании. Вот путь-то сей я и должен сперва постичь и пройти, не то, утверждал Гарднер, ждут меня западни да ловчие ямы, и буду блуждать, ведомый обманным болотным огоньком.

Поразмыслив, я, чтобы успокоиться, снова велел позвать Келли и потребовал от него клятвы, пусть-ка спасением души поклянется, что правдив был его рассказ: будто явился к нему некий Зеленый ангел, а не бес какой, оборони Господи, и пообещал открыть — нам обоим — истинный способ получения Камня философского. Келли, подняв руку, клятву дал, мол, все святая истинная правда и Ангел ему возвестил, что настало время посвятить меня в последнюю тайну.

А потом сообщил Келли, какие приготовления необходимы, дабы Зеленый ангел согласно законам мира незримого явился нашим земным глазам, а также стал доступен прочим чувствам. Помимо нас двоих и Джейн, моей жены, которая должна, так Ангел повелел, находиться рядом с Келли, будут присутствовать еще два моих друга, а произойдет явление Ангела в известный час и непременно в ночь, когда луна будет на ущербе, собраться же надлежит нам в комнате с окном на запад.

Сразу послал я гонца к друзьям моим Толботу и Прайсу, старым испытанным товарищам, с приглашением прибыть 21 дня ноября, ибо именно в сей день, праздник Введения Девы Марии во храм, в два часа пополуночи обещал Келли явление Ангела.

Заклинание Ангела западного окна

О, ночь Введения Девы Марии во храм, как же явственно предстаешь ты на страницах дневника моей души! Ныне ушли в прошлое, остались позади, канули без следа, словно никогда их и не было, бесконечно долгие часы ожидания и огнем пыла­ющей надежды. Чудеса, неописуемые чудеса довелось мне пережить, чудеса, явленные иным, потусторонним миром. Нет предела моему изумлению и восторгу перед всемогуществом триж­ды благословенного Ангела! Искренне, всею душою покаялся я, что подозревал Келли в злых деяниях и бревна в своем глазу не замечал, видя в его глазу сучок. Ныне я убежден: Келли — орудие Провидения, и при сей мысли трепещу...