Ангела Меркель. Самый влиятельный политик Европы

До выборов Меркель и Вестервелле были друзьями – в той мере, в какой это слово вообще можно применять в политике. После выборов Вестервелле увидел в Меркель человека, готового использовать любую возможность для зарабатывания очков и получения конкурентного преимущества перед другими политиками, даже за счет друзей. Одним из первых примеров такого отношения стало голосование по вопросу о том, следует ли Германии занимать одно из сменяющихся мест в Совете безопасности ООН. Вестервелле хотел, чтобы Германия получила это место. Меркель была настроена более скептично. Среди других кандидатов на это место были Канада и Португалия – государства, с которыми канцлер хотела поддерживать дружеские, даже сердечные отношения. Однако Вестервелле настаивал – и немецкие дипломаты начали лоббирование среди членов Генеральной ассамблеи ООН с целью получить в сентябре достаточно голосов. В конце месяца пришло известие о том, что Германия действительно получила место в Совете безопасности. Меркель в тот момент находилась в воздухе – возвращалась из Америки – и должна была вот-вот приземлиться. Получив новости, она сразу же попросила своих сотрудников организовать пресс-конференцию в аэропорту сразу же по прилете. Вестервелле, также получивший известие, ничего не знал о пресс-конференции канцлера и занимался тем, что организовывал собственную пресс-конференцию. Вхождение Германии в Совет безопасности было личной победой министра иностранных дел и достаточно редкой возможностью для Вестервелле показать, что он не настолько некомпетентен и неопытен, как любят подчеркивать некоторые средства массовой информации. Поэтому он был ошеломлен, узнав, что пресс-конференция Меркель состоится раньше его пресс-конференции и что все средства массовой информации припишут его заслугу ей. Вестервелле был разочарован. «Она берет себе все хорошее, а все плохое оставляет мне», – вроде бы сказал он.

Впереди злополучного либерального политика ждали новые неприятности. Ярче всего внутренние проблемы германской внешней политики в 2009–2013 гг. проявились в связи с ситуацией в Ливии.

15 февраля 2011 г., когда Муаммар Каддафи приказал арестовать юриста и правозащитника Фтахи Тербиля, по всей стране вспыхнули бунты и протесты, а вскоре после этого началась и гражданская война. Тиран отозвался на происходящее единственным известным ему способом – тотальным насилием. 26 февраля Совет безопасности ООН, в котором Германия 1 января того года стала временным членом, принял резолюцию 1970 (2011), в которой осуждалось «массовое и систематическое нарушение прав человека, включая насилие по отношению к мирным демонстрантам, выражалась глубокая обеспокоенность гибелью гражданских лиц и однозначно отвергалось использование враждебности и насилия против гражданского населения со стороны высшего ливийского руководства».

Каддафи не обратил на это практически никакого внимания, и нарушения прав человека продолжились по нарастающей. Совет безопасности начал готовить новую резолюцию, но ее члены не могли договориться о том, какие шаги следует предпринять. Великобритания и Франция выступали за военное решение (формально за бесполетную зону над Ливией), США склонны были поддержать их, а Россия и Китай отказывались голосовать за применение силы. Германия примкнула к Москве и Пекину.

Гвидо Вестервелле долго обсуждал с Меркель предполагаемую резолюцию Совета безопасности под номером 1973. Оба считали, что Германии следует выступить против военного вмешательства. Ни немцы, ни китайцы, ни русские не хотели голосовать против военных действий; они воздержались. Но символичность того, что Германия оказалась в одной команде с этими двумя государствами, выглядела странно.

Интересно, что Меркель не сочла нужным как-то объяснить прессе решение воздержаться в этом голосовании. Все объяснения она оставила своему министру иностранных дел. Формально, конечно, это соответствовало протоколу и можно было даже сказать, что тем самым она выказывала коллеге уважение. Вестервелле был заместителем канцлера и министром иностранных дел, и подобные вещи входили в его зону ответственности. С другой стороны, Меркель достаточно часто вмешивалась во внешнеполитические дела. На самом деле причина была другая. Отказ германского правительства голосовать за резолюцию 1973 критиковала большая часть парламентской оппозиции, да и общественное мнение было решительно настроено в пользу вооруженного вмешательства. Все это происходило незадолго до выборов в земле Рейнланд-Пфальц, и правительство выглядело достаточно слабо. Меркель молчала не просто так: все дело было в электоральной политике.