Ангела Меркель. Самый влиятельный политик Европы

Каснер всегда громко критиковал чрезмерную алчность и общество потребления. Верный своим христианско-социалистическим убеждениям, он критиковал преобладающую в мире систему капитализма: «Значение имеют только деньги. Производители должны получать прибыль, а потребители – покупать, причем покупать больше, чем вам нужно. Рыночную экономику прочно вбивают в наше сознание, мы не должны в ней усомниться. Все превращают в “рынок”, даже саму природу».

Для человека, который в глубине души верил в неправоту капиталистической системы и жаждал какого-то гуманного социализма, сочетающего в себе христианскую любовь к ближнему и социальную справедливость, Пражская весна выглядела весьма привлекательно. Каснер верил, что все его компромиссы того стоили. Наконец-то, после всех тягот начального периода, на горизонте появился социализм с человеческим лицом; казалось, его вера в некую форму гуманного христианского социализма вот-вот оправдается.

Вдохновленные Дубчеком, в июле 1968 г. Каснеры отправились на каникулы в город Крконоше на севере Чехословакии, где сняли у чешской семьи небольшую квартирку. Ангела, которой на тот момент было 14 лет, наслаждалась путешествием и радовалась возможности провести хоть немного времени со своим всегда занятым отцом; ее мать с нетерпением ждала шанса отдохнуть немного от домашних обязанностей. В семье, у которой они сняли квартиру, был сын того же возраста, что и Ангела. Она в то время все больше становилась экстравертом и никогда не упускала возможности пообщаться со всеми вместе и с каждым в отдельности. Естественно, больше всего она разговаривала с сыном семейства. Он собирал марки и как-то сказал, что у него есть марка с портретом Антонина Новотного. Позже Ангела так описывала этот случай:

«Я увидела, что мальчик рвет марку на кусочки и бросилась к нему, спрашивая, зачем он уничтожает одну из своих марок. И он сказал мне, что теперь Дубчек – великий герой и что, следовательно, маркам с портретом Новотного место в мусорной корзине».

Тот факт, что новый режим начал продвигать Дубчека как «великого героя» и что даже лидеры Пражской весны с готовностью подписывались под культом его личности, должен был заставить Хорста и Герлинду задуматься. Этого не произошло. Их подхватила волна энтузиазма и перспектива нового рассвета демократического социализма. Каснеры попросили чешскую семью пару дней присмотреть за детьми, пока сами они съездят в Прагу и на месте вдохнут воздух революции. В Праге они на себе испытали тот не поддающийся определению дух свободы и надежды, что отличает все подлинные революции. После двух дней, проведенных в столице Чехословакии, пастор и его жена вернулись к детям, можно сказать, окрыленными. Возбужденные и вдохновленные, Каснеры вернулись в Темплин. Но продолжалось все это недолго.

На следующей неделе Ангела поехала на выходные в Берлин навестить бабушку. Рано утром в воскресенье 21 августа она услышала по радио новости. Пражская весна закончилась. Советские танки и бессердечные репрессии вдребезги разбили мечту, казавшуюся такой реальной, манящей и настолько близкой, что, казалось, ее можно потрогать. Телепередачи с Запада, которые смотрели все восточные немцы, были полны знакомых образов Красной армии, избивающей мирных граждан, моливших о пощаде, – все было точно так же, как в Берлине в 1953 г. и в Будапеште в 1956 г.

Французский философ Бернар-Анри Леви назвал коммунизм «варварством с человеческим лицом», остроумно переиначив броскую фразу Дубчека – «социализм с человеческим лицом». Очерк Леви ознаменовал разбитые надежды левых. Но, в отличие от Леви, Каснер и его семья не могли критиковать режим.

Хорст и Герлинда были потрясены советским вторжением. Недремлющий информатор Штази это отметил и сообщил хозяевам, что, по мнению пастора Каснера, это вторжение «могло привести только к подавлению демократии в Чехословакии». Простая констатация факта, но в Восточной Германии этого было достаточно, чтобы слежка за ним возобновилась.

Ангела, что характерно, смогла разглядеть иронию ситуации; еще на каникулах ее позабавило, что сын хозяев квартиры, где они жили, немедленно избавился от марок с портретами Новотного. Через пару недель, в первый день нового учебного года, учащимся задали невинный вопрос: «Чем они занимались на каникулах?» Ангела начала было рассказывать историю о мальчике из Чехословакии, коллекционирующем марки, и о том, как он эти марки рвал, но учитель стальным взглядом буквально пригвоздил ее к месту. «Я сразу же поняла, что об этом говорить не стоит, и сменила тему». Ангела знала, как надо себя вести, чтобы не попасть в беду. Жизнь шла своим чередом. Она продолжала усердно трудиться и правильно себя вести. Никто, и меньше всего учителя, не заподозрил ее в «антисоциалистических» чувствах.

Олимпиада по русскому языку