«Ангельская» работёнка

— Окей. — Против воли она почувствовала, как ее губы расплываются в улыбке, но быстро кашлянула, опустив голову вниз. — Что ж, спасибо за предупреждение. Ты действительно чертовски интересный, но, возможно, тебе следует направить свой могучий шарм в каком-то другом, более достойном направлении?

Он кивнул.

— Спасибо за совет. Я с уважением не принимаю и его.

— Черт. Я отказала тебе один раз, а ты уже успел отказать мне дважды.

Он положил на стойку десятку и взял стаканы.

— Что ж, боюсь, тебе придется научиться справляться с отказами.

— Похоже, да.

— Пойду, пожалуй.

— Погоди, — сказала она. — Я даже не знаю, как тебя зовут.

Он снова поставил стаканы и, быстро проведя правой ладонью по джинсам, подал ей руку.

— Приятно познакомиться. Я Банни.

Она посмотрела на протянутую руку, потом на лицо.

— Ни одна мама в здравом уме не назовет так своего сына.

— Хм-м, нет. — Он покраснел так, что это даже выглядело очаровательно. — Но все зовут меня Банни.

— Теперь нет.

— Ну ладно, — он понизил голос, — это сокращенно от Бернард.

Она пожала руку.

— Приятно познакомиться, Бернард. Я Симона. Позвольте еще раз вежливо отклонить ваше предложение.

— Ваш отказ еще раз, при всем уважении, не принят. — Поняв, что слишком долго жмет ей руку, он отпустил ее и вновь взял напитки. — Был рад по-настоящему познакомиться. С нетерпением жду, что все мои ухаживания будут отклоняться еще много раз.

— Договорились.

— Пока.

— Увидимся.

Он повернулся и пошел к своему столику.

— Постой.

Он оглянулся через плечо.

— Билли, Нина, Дина, Элла — ты не сказал, кто из певиц твоя любимая?

— По-прежнему ты.

Он подмигнул и пошел дальше.

Глава пятнадцатая

Симона несколько раз хлопнула дверью, только с третьей попытки услышав щелчок. Разболтанная дверь была одной из тех вещей в длинном списке, которые Ноэль по меньшей мере раза два в неделю обещал починить завтра. Обычно она не запирала дверь одна, но за ранним ужином босс встречался с друзьями. Он был весьма плохим пьяницей или очень хорошим — в зависимости от тех алкоцелей, которые вы преследуете. После двух бокалов вина у него начинала кружиться голова, как у школьницы, а после трех он с трудом держался на ногах. В общем, пить с ним было экономически выгодно. Вернувшись в бар, Ноэль споткнулся на ступеньках и рухнул мешком у входа. Затем, грязно обругав лестницу, он принялся разглагольствовать о несуществующем, но очень коварном, по его словам, уклоне. Симона промыла царапину на его колене и усадила в такси до дома. Поток матерных обещаний заверил ее, что он только даст глазам часок отдохнуть и немедленно вернется обратно. Симона вовсе не горела желанием, чтобы он возвращался.

Она заперла дверь на два замка и дважды все перепроверила, прежде чем затолкать ключи в почтовый ящик — причем как можно глубже, чтобы до них не добралась ни одна пытливая, но вороватая душа с гнутой проволочкой. Пусть Ноэль приедет завтра с запасными. Пусть приберется, а потом извиняется, что не явился вечером.

Она повернулась, собираясь уходить.

— Черт!

Лишь когда ее правая нога шагнула на первую ступеньку лестницы, в голову пришла запоздалая мысль: она не сняла проклятые туфли. За стойкой бара и на сцене она носила туфли на пятисантиметровых каблуках, но переобувалась в кроссовки, когда шла домой или на работу. Это, на минуточку, почти пять километров, а ноги уже болели оттого, что приходилось весь вечер стоять. В комплект к туфлям прилагалось голубое платье-карандаш из тисненого бархата, счастливая находка в благотворительном магазине на Набережных. Тот день стал одним из лучших за долгое время. Ей всегда нравились платья по моде 1950-х — из золотой эры джаза. Стоит надеть бархат, закрыть глаза — и можно представлять себя поющей в «Роял Руст»[55], и что сама Леди Дэй, сидящая в задней полукабинке, одобрительно ей кивает. Чтобы достать туфли на каблуках, потребовалось несколько дополнительных дней сафари по благотворительным магазинам. Ее старая учительница вокала Верна Дуглас требовала выполнения нескольких неукоснительных правил, не последнее место среди которых занимало обязательное уважение к сцене. И даже теперь в памяти Симоны оживал ее глубокий звучный голос, гремевший в ветхом здании общественного центра: «Эта сцена — церковь, куда вы ходите поклоняться Господу! Будьте любезны являться вовремя и в лучшем воскресном костюме».

Симона вздохнула. Сегодняшние чаевые оказались скудными, так что если бы даже повезло поймать чертово дублинское такси — а это непросто в принципе, — то она не сможет себе его позволить. Придется промочить ноги, возвращаясь домой пешком. Добро пожаловать в гламурный мир шоубиза.

Поднимаясь по лестнице и затягивая пояс пальто, она бросила взгляд на серое небо. Может, ей повезет не попасть под дождь. Мимо въезда в переулок прогрохотал грузовик, когда она стала взбираться по мощеному склону. Симона принялась внимательно смотреть под ноги — не лишняя предосторожность поздним вечером в этом городе, где всегда есть риск вляпаться в последствия чьего-нибудь бурно проведенного вечера.