«Ангельская» работёнка

— Думаешь? Что же, огромное спасибо, Сирано-блядь-Бержерак. Я дам знать, если мне потребуются твои услуги.

Повисла долгая пауза, во время которой они смотрели каждый в свое окно на то ничто, что происходило снаружи.

В конце концов Банни сломался первым:

— Ну?

— Что «ну»?

Банни уставился на него сердито, однако Гринго позволил напряжению возрасти, прежде чем ответить:

— Кланта-Клаус!

— Идиот!

— Я серьезно. Они называют его Кланта-Клаус. Он носит костюм Санты с капюшоном.

— Едрить твою налево! Уверен, он мечтает об очень белом Рождестве.

— Точно! — рассмеялся Гринго. — Рискну предположить, что в список хороших детей он включает только по одному признаку. Очень удобно, я считаю, — можно сократить кучу гномов.

— Сборище больных на голову скотоложцев и импотентов.

— Ага, — согласился Гринго. — В Ирландии есть свои недостатки, но таких мудаков у нас сроду не водилось.

— Это точно, — ответил Банни. — Правда, не могу отделаться от мысли, что почти полное отсутствие цветных людей до недавнего времени само по себе помогало бороться с расизмом.

— Верное замечание, амиго, чертовски верное.

Потянувшись назад, Банни сунул руку в сумку, лежавшую на заднем сиденье, и вытянул оттуда банку диетической колы.

— Ага! — воскликнул Гринго. — Диетическая! Вот и попался! Смотри, как ты стал о себе заботиться!

— Ты заткнешься когда-нибудь или нет?

— И что дальше? Разгрузочные дни и овощные коктейли?

— Ты мог бы не…

Банни был грубо прерван банкой диетической колы, из которой при открывании выплеснулось содержимое.

— Да чтоб тебя!.. — выругался Банни, когда кола залила ему брюки.

Гринго расхохотался и зааплодировал.

— Фантастика! Правда, слегка преждевременно, амиго. Но не смущайся — такое бывает даже с лучшими из нас.

Банни безрезультатно потер уже ставшие липкими брюки.

— Заткнись, балабол сраный! И дай мне салфетку или что-нибудь на нее похожее.

Гринго стал рыться в бардачке, пока Банни оглядывал заднее сиденье. Затем он повернулся обратно и именно в этот самый момент увидел в зеркале, как из-за угла на большой скорости выскочила машина, которая с диким визгом тормозов остановилась на противоположной стороне улицы.

— Почему вернулся Динни?

— Без понятия, — ответил Гринго. — Кстати, он недавно стал папой. Наверняка у него имеются салфетки.

Они сменили детективов Памелу Кобелиху Кэссиди и Динни Малдуна в восемь утра после того, что те описали как «смертельно скучную ночь». Малдун поспешил домой в утренний час пик, чтобы помочь жене с двойняшками. Когда они видели его в последний раз, он пребывал в отличном настроении. Теперь же лицо его сделалось красным, а мышцы шеи напряглись так, будто он пытался удержать ими голову на месте.

— Может, он…

Банни не успел додумать мысль, поскольку она быстро стала неактуальной. Динни на них даже не взглянул. Он выскочил из машины, бросился к двери дома Картера и громко забарабанил в нее кулаком.

— Картер!

Банни с Гринго переглянулись и быстро выбрались из машины.

— Динни! — позвал Банни. — Ты что задумал?

Динни не обернулся. Даже с расстояния в двадцать метров было видно, в каком он напряжении. Оно пронизывало его тело как электричество. Пара лет в патрульной службе, и любой толковый полицейский начинает автоматически распознавать признаки гнева.

Дверь дома Картера приоткрылась, и Банни с Гринго бросились вперед.

Из-за двери показалось лицо Картера.

— Нет! — крикнул Гринго, уже понимая, что они безнадежно опаздывают.

Правый кулак Динни влетел в челюсть Картера в тот момент, когда они только-только добежали до подъездной дорожки.

Дверь распахнулась, и Картера отбросило в глубину коридора. Динни ринулся вслед за ним.

Гринго проскользнул в дверь перед Банни.

Динни нависал над распростертой на полу фигурой Картера и осыпал его ударами с двух сторон. Картер закрывал лицо руками, но в остальном не делал ни малейших попыток к сопротивлению.

Гринго ухватил Динни за руки, чтобы прервать избиение. В худом, как английская гончая, Динни было 178 сантиметров роста, однако Гринго и Банни потребовались все силы, чтобы оттащить брыкавшегося и воющего Динни от Картера.

— Я убью тебя, убью, завалю на хуй!

Они отпустили Динни лишь тогда, когда сумели выволочь наружу. И только для того, чтобы вновь ухватить его, когда он попытался броситься обратно.

Гринго заключил Динни в медвежьи объятия и силой повел на противоположную сторону улицы, где до сих пор стоял «Форд-Гранада» с открытыми дверями.

Оглядевшись, Банни заметил нескольких соседей, стоявших на крылечках и таращившихся в их сторону. Он развернулся и пошел обратно в дом. Томми Картер лежал на полу и спокойно прижимал платок к носу, из которого непрерывным потоком текла кровь. Уголок его слабо улыбавшегося рта и правый глаз уже начали опухать. Подняв взгляд, Банни увидел испуганную Эмер, стоявшую наверху лестницы.

— Офицер, — сказал Томми, улыбнувшись чуть шире, — я бы хотел заявить о нападении и угрозах моей жизни.

— Понятно, — произнес Банни, чувствуя, как у него неприятно засосало под ложечкой. Затем он посмотрел на Эмер. — У вас найдутся свидетели?

Томми продолжал улыбаться.

— Мне не нужны свидетели.