Ангелы-хранители

– Нет. В основном благодаря тебе. – Внезапно Нора почувствовала прилив былой застенчивости, в свое время буквально парализовавшей ее. Она отвернулась от Трэвиса, опустила глаза на свои фишки и тихо произнесла: – Нет, именно благодаря тебе. Если бы я не встретила тебя, то никогда не встретила бы Эйнштейна. И ты… ты заботился обо мне… беспокоился за меня… разглядел во мне что-то такое, чего я сама не видела. Ты меня переделал.

– Нет, – ответил Трэвис. – Ты слишком хорошо обо мне думаешь. Тебя не нужно было переделывать. Эта Нора всегда была там, внутри прежней Норы. Словно нераспустившийся цветок, прячущийся в невзрачном семечке. Тебе нужно было лишь помочь… прорасти и расцвести.

Нора не осмеливалась поднять на него глаза. Ей казалось, будто на шею давит гигантский камень, заставляя низко склонять голову. Нора отчаянно покраснела, но, набравшись смелости, сказала:

– Чертовски тяжело расцвести… и измениться. Даже когда ты сама этого хочешь, хочешь больше всего на свете. Но одного лишь желания измениться явно недостаточно. Или отчаяния. Это невозможно сделать без… любви. – Ее голос опустился до шепота, и она не осмеливалась говорить громче. – Любовь подобна воде и солнцу, благодаря которым и всходит брошенное в землю семечко.

– Нора, посмотри на меня, – попросил Трэвис.

Камень у нее на шее, казалось, весил уже сотню фунтов, нет, тысячу.

– Нора?

Этот камень весил уже целую тонну.

– Нора, я тоже тебя люблю.

С большим трудом Нора подняла голову. Посмотрела на Трэвиса. Его карие глаза, такие темные, что казались почти черными, были теплыми, добрыми, красивыми. Норе нравились эти глаза. Ей нравилась высокая переносица и тонкая линия носа. Ей нравилась каждая черточка этого худого, аскетичного лица.

– Мне следовало первым тебе признаться, – начал Трэвис, – потому что мне легче это сказать, чем тебе. Я должен был сказать тебе много дней назад, много недель назад. Нора, клянусь Богом, я люблю тебя! Я просто не говорил, потому что боялся. Каждый раз, как я позволял себе кого-то любить, я терял этого человека, но сейчас, надеюсь, все будет по-другому. Возможно, ты изменишь мою судьбу, так же как я изменил твою, и, возможно, ты принесешь мне удачу.

У Норы часто-часто забилось сердце. И перехватило дыхание, и все же ей удалось прошептать:

– Я люблю тебя.

– Ты выйдешь за меня?

Нора оторопела. Она сама толком не знала, чего ждала от Трэвиса, но только не этого. Может, просто хотела услышать слова любви, может, просто искала возможности выразить свои чувства – это сделало бы ее счастливой на много недель, месяцев. Нора надеялась, что у нее будет время походить вокруг да около их любви, словно это было огромное таинственное здание, которое, подобно найденной археологами пирамиде, следует тщательно изучить снаружи и разглядеть с разных углов, прежде чем приступить к осмотру внутренней части.

– Ты выйдешь за меня? – повторил Трэвис.

Все произошло слишком быстро, необдуманно быстро, и у Норы, сидевшей на кухонном стуле, вдруг закружилась голова, словно она каталась на ярмарочной карусели, а еще ей стало страшно. Она попыталась сказать Трэвису, чтобы не торопил события, попыталась сказать, что у них впереди еще уйма времени обдумать следующий шаг, прежде чем совершать опрометчивый поступок, но, к собственному удивлению, услышала, как говорит:

– Да. О да.

Трэвис взял ее руки в свои.

Она заплакала, но это были слезы радости.

Эйнштейн, с головой погрузившийся в книгу, почувствовал, что происходит нечто необычное. Он подошел к столу, обнюхал обоих, потерся об их ноги и радостно заскулил.

– На следующей неделе? – спросил Трэвис.

– Поженимся? Но нам потребуется время получить лицензию и все остальное.

– Только не в Лас-Вегасе. Я могу позвонить и заранее договориться с часовней в Вегасе, где совершают обряд бракосочетания. Мы можем поехать прямо на следующей неделе и пожениться.

Смеясь и плача одновременно, Нора ответила:

– Хорошо.

– Потрясающе! – ухмыльнулся Трэвис.

Эйнштейн отчаянно завилял хвостом.

Да, да, да, да.

5

В среду четвертого августа, выполняя заказ для семьи Тетранья из Сан-Франциско, Винс Наско прикончил стукача – крысу по имени Лу Пантанджела. Стукач уже дал показания федералам и в сентябре должен был свидетельствовать в суде против членов организации Тетранья.

Джонни Сантини, лучшему хакеру мафии, пришлось использовать все свои познания в области высоких технологий, чтобы залезть в компьютерные файлы федералов и обнаружить Пантанджелу. Стукач жил под охраной двоих федеральных маршалов в безопасном доме в городке Редондо-Бич, расположенном в южной части округа Лос-Анджелес. После выступления осенью в суде в качестве свидетеля Пантанджела должен был получить новое удостоверение личности и новую жизнь в Коннектикуте, хотя дожить до осени ему в любом случае не светило.