Ангелы на роликах, или Принцип древесного листа

Ирина Соляная Ангелы на роликах, или Принцип древесного листа

Глава 1.

Антверпен

Хью Барбер мог бы сказать: «Этих женщин сам черт не разберет» или «Как ее понять, если она сама себя не понимает», но беда была в том, что он очень хорошо осознавал происходящее. Шел медленный сдвиг тектонических плит, материки смещались в мировом океане, отдаляясь друг от друга. Хью Барбер – детектив небольшого агентства, Юджина Майер – наследница пивной «Империи Майеров». Эти двое совершенно случайно встретились, но вполне закономерно отдалялись друг от друга. Неизбежность разрыва чувствовал каждый, не желая признаться в его причинах. Сначала влюбленные виделись часто, но уже через полгода Хью стал замечать, что их встречи становятся все более редкими и короткими. А Юю выглядела всё более задумчивой и скрытной. Впрочем, она и раньше такой была. О свадьбе уже не заводили разговора ни Хью, ни его невеста.

Однажды Борис Казарин, глубокомысленно изрек, глядя на влюблённую парочку, дувшуюся друг на друга после очередной недомолвки—размолвки: «В одну телегу впрячь не можно вола и трепетную лань». Хью не знал, кого процитировал Казарин, но грустно покивал вослед цитате.

И вот теперь, Хью Барбер бесцельно сидел в своем офисе, он старался приучать себя к мысли о том, что его расставание с возлюбленной неизбежно. Должен ли он был поговорить с Юю об этом? Барбер ее любил, и не находил ни слов, ни сил начать разговора. В таких тягостных раздумьях его застал шеф Свен Свенсон, по обыкновению без стука зашедший в кабинет Барбера.

– К тебе пришла посетительница, – сказал он игривым голосом, – очень красивая посетительница. А тебе бы не помешало купить новый костюм, да и галстук сменить. Для презентабельности. А то у нас посетители бывают! Хоть и редко, – засмеялся своей шутке Свенсон. У него было такое обыкновение – шутить над плачевным состоянием финансов детективного агентства.

Следом за Свеном Свенсоном вошла дама. Сказать о ней «красивая женщина» – всё равно, что не сказать ничего. Хью Барбер сразу узнал Кристин Белли, ведь такие женщины запоминаются надолго. Свен беззастенчиво рассматривал клиентку агентства. От его взгляда не ускользнуло, что она стройна, энергична и очень хороша собой. Алый брючный костюм выгодно оттенял белизну ее кожи и светлые волосы. Кристин выглядела очень моложаво, свежо, словно ей было не сорок лет, и за ее плечами не было трудных времен становления в бизнесе. Она вошла в кабинет, приветливо кивнула Хью и после приглашения сесть устроилась в кресле напротив. Свен Свеносн откланялся и с сожалением покинул кабинет, хотя ему было очень интересно узнать, зачем пришла эта красотка и откуда она знает Хью. Шеф утешал себя мыслью о том, что все равно вытянет эту информацию от своего подчиненного.

– Добрый день, госпожа Белли, – Хью попытался продемонстрировать всю свою приветливость, на какую был способен, учитывая депрессию.

– Добрый день, господин Барбер. Вот уж не думала, что мы снова встретимся, – мелодичным смехом ответила ему Белли. – Но когда мне понадобилась помощь детектива, я сразу вспомнила о вас. Ведь это вы нашли Якоба Майера, хотя этот сукин сын и ловко спрятался.

Хью Барбер вежливо улыбнулся, а Кристин продолжила.

– У меня весьма необычная просьба, даже не знаю, с чего начать. Много лет назад, когда я открывала свою картинную галерею, мои дела шли неважно. Конечно, помощь Якоба Майера, была неоценимой, но мне, признаюсь, не хватало деловой сметки и мастерства. – Кристин поправила волосы и вздохнула, вспоминая прошлые события. – Одной из первых моих творческих находок был Густав Аммон. Галерея сделала его выставку в 1976 году, но он не хотел продавать картин. Выставка шла с нарастающим успехом, и я даже продлила ее срок, но ни одной картины Густав продавать не собирался, и даже перестал общаться с моим агентом, грозя забрать картины с выставки. Это было странное, нетипичное поведение. И вот, перед самым окончанием выставки Густав внезапно принимает решение о продаже одной из картин. Это была картина «Зимние узоры», она пользовалась особенным успехом на выставке. Эту картину приобрел некий Лаубе то ли немец, то ли швейцарец. Я несколько раз с ним встречалась, и он произвел на меня чрезвычайно неприятное впечатление.

Хью вежливо покашлял. Рассказ был достаточно пространный и детективу было не понятно, для чего излагаются все эти подробности.