Ангелы на роликах, или Принцип древесного листа

– У него было редкое чутье на деньги и слабость к ним. На всем наваривался, что под руку попадалось, ничего не упускал. Брат у него странный был, затворник. Не общался ни с кем, писал в своей мастерской. А Генрих Аммон – напротив, всегда на виду был. Контракты, сделки, пи—ар. Все картины Густава он распродал, наварив на этом баснословные деньги. А брат в нищете умер, даже могилы не осталось, только урна.

– А вы слышали что—нибудь о картине «Зимние узоры»? – поинтересовался Хью.

Борис ненадолго задумался, но потом с сомнением покачал головой. Вошла Юю, а за ней – кухарка, которая несла блюдо с сочным гусем. Все шумно расселись и стали поглощать ужин. Беседа перешла на другие темы.

Когда Хью уже собирался уходить, Борис Казарин сказал: «Позвони Виктору, он покопается в моих мюнхенских записных книжках, там есть координаты Генриха Аммона, может, пригодятся тебе». Хью вежливо поблагодарил. Юю была делано весела и приветлива, но когда детективы собрались уходить, она не задержала Хью ни разговором и ни поцелуем, просто вежливо с ними попрощалась.

Хью, придя домой, на удивление самому себе, не раскис от выпитого полусладкого вина и не был морально подавлен почти равнодушным поведением Юджины, его мысли сосредоточились на новом деле. Барбер пробормотал: «В одну повозку впрячь не можно…» и достал блокнот. С полчаса он чертил кружочки, стрелочки и одному ему ведомые ломаные линии. Потом написал крупными буквами Римини и Рамзау, соединив их стрелочками. Затем, не желая терять время, он позвонил Марлене Бернаскони, чей телефон он нашел в папке Кристин Белли.

– Боже, как мне надоели эти репортеры! – возмущенно вскрикнул женский голос на том конце провода.

– О, прошу вас, не кладите трубку. Я не репортер, я художник. Меня зовут Хью Барбер.

– Я не желаю никаких портретов, не нуждаюсь в них! – запротестовала женщина, но трубку не повесила.

– Нет, я не собираюсь навязывать вам свои услуги, я хочу поговорить о картине, обладателем которой был ваш покойный дядя.

– Она стоит приличных денег? – заинтересованно спросила женщина.

– Я бы все рассказал вам при встрече.

– Хорошо, – помолчала дамочка на той стороне телефонного провода. —приезжайте.

– О, я из Мюнхена, – соврал Барбер, —быстро не приеду, но если вы мне назначите дату встречи, поверьте, я вас не разочарую.

– Вы точно знаете, что картина стоит приличных денег? У дяди только одна осталось в квартире.

– Да, совершенно точно.

– Мне просто предлагали уже деньги за картину «Зимние узоры», но только я не нашла ее среди вещей дяди, – разочарованно протянула дамочка.

– Я уверен, что у вашего дяди Анри был превосходный вкус, и у него есть такие предметы искусства, которые могли бы вам принести доход.

– По крайней мере, покрыть расходы на похороны и все мои издержки, – всхлипнула дамочка и назвала дату встречи и адрес.

Хью был доволен разговором, но для начала он решил полететь в Рамзау и тут же забронировал себе билет по телефону.

Глава 2. Рамзау

Осень в Рамзау еще не привлекла толпы туристов, лыжников и завсегдатаев высокогорных трасс. Сентябрь только начинался, округа была пуста, если не считать нескольких групп пожилых туристов, которые просто осматривали красоты и катались на фуникулерах.

Рамзау вызывал у Хью самые противоречивые чувства. В в этом милом курортном местечке закончилась самая странная история в его карьере детектива, там родились и его надежды построить жизнь с Юю. Там была нора Юю и Бориса Казарина, в которой они много лет проводили свободное время, и в которую не вернулись ни разу после неудачного покушения на Юю. Хью хранил ключ от усадьбы, и потому он мог попасть в нее без труда, но там и без этого Барбера всегда ждали. Домик Бориса содержался в чистоте, там круглый год жила Галина Белякова, которая была и прислугой, и кухаркой для гостей. Это раньше Рамзау встречал всех русских эмигрантов, и дом был полной чашей. Теперь же, после того, как Борис пересел из автомобиля в инвалидную коляску, желающих приехать к нему в гости практически не осталось. Изредка – набеги Шиловых или случайных знакомых.

Галина радушно встретила Хью. Она была очень спокойной и уравновешенной седой дамой. Своей короткой стрижкой и плотно сжатыми морщинистыми губами она больше напоминала седого старика из бородатого анекдота о старике и старухе. Не признавая моды и стиля, Галина круглый год носила меховую жилетку, называя смешным русским словом «кацавейка». Вот и теперь в этой потертой кацавейке Галина стояла на пороге и, прищурив дальнозоркие глаза, встречала детектива.

–Изменился, – вместо приветствия сказала ему Галина и пригласила в дом.

–А ты нет, – улыбнулся Хью, и, предваряя вопрос Галины, ответил на него, – один приехал и ненадолго. По работе.

–Есть суп с клёцками и пряники домашние.

–Сгодится, Галина, – Хью помыл руки и уселся за стол.

–Рассказывай новости, –потребовала Галина, присев на краешек стула. Хью стал смачно хлебать наваристый суп.

–Нету новостей. Борис и Юю в «Синем вереске», я их вчера видел.

–Живы–здоровы, – утвердительно кивнула Галина.