И, наоборот, каждое из открытий Каббалы опирается на действия и расчеты, значимость которых невозможно было бы подвергнуть сомнению, поскольку они основываются на долгой традиции эзотерических соответствий, наследницей которых и является Каббала.
Любая из девяти категорий, определенных Дионисием Ареопагитом, для каббалистов насчитывает по восемь ангельских сущностей, которыми управляет Архангел. Таким образом, перед нами семьдесят два «призываемых» во всех обстоятельствах Ангела. Впоследствии мы вернемся к этой цифре и ее значению. А пока можем констатировать, что Моисей де Леон, значительно сокращая поле исследования, уплотняет ангельский мир. Ритуальные обращения от этого только выигрывают в действенности, а это немаловажно.
Не будем забывать, что в каббалистической традиции — более чем в любой другой — библейская фраза «назвать — значит создать» понимается буквально. В ней Бог — это главным образом «Тот, кто не может быть назван», и имя, служащее для его выражения (не содержащее согласных), непроизносимо. Легенда о Големе в данном смысле символична: Магистр дарует жизнь глиняному истукану, начертав буквы на его челе. Начертанные в обратном порядке, эти буквы приведут его к гибели.
Персонификация Ангелов здесь отнюдь не случайна. Она была разработана на основании анализа стихов 19–21 Исхода, каждый из которых, как вы вероятно уже догадались, содержит по семьдесят два знака. Меняя местами некоторые буквы с одинаковым цифровым значением, встречающиеся в данном тексте, Моисей де Леон с помощью очень сложных вычислений получил семьдесят две комбинации букв и звуков, составляющих имя каждого Ангела. Его работы вызвали признание как каббалистов, так некаббалистов, они остались непревзойденными до такой степени, что за восемь веков, прошедших после создания этой системы, не было создано никакой другой четкой логической структуры, позволяющей расширить наши знания об ангельских мирах.
Восемь
Восемь
Бинаель — это Архангел, управляющий категорией
Любопытно, что
Наконец, категория
Далее мы рассмотрим характеристики каждой из этих сущностей и связываемые с ними даты. Между тем данный перечень вызывает массу вопросов. И первый из них далеко не самый простой, если исключить вытекающие из него практические следствия, — обоснованность того или иного числа, что, как нам кажется, мало совместимо с непомерностью возлагаемой на них задачи. Семидесяти двух Ангелов, даже если добавить к ним девять начальников, явно недостаточно для того, чтобы успешно заниматься более чем шестимиллиардным человечеством!
На этот своеобразный парадокс весьма странным образом отвечает ангеловед Хэзиел, что отнюдь не лишает его теорию доли правдоподобия: «Каждый из Ангелов-хранителей, — утверждает он в книге «Общение с Ангелом-хранителем», — может раздваиваться до бесконечности, сохраняя при этом одну и ту же личность и одно и то же волеизъявление». Надо признаться, что тезис о вездесущности Ангелов представляется соблазнительным и уместным. К тому же Ангелы, не ограниченные нашими временными рамками, способны влиять на наше настоящее, находясь при этом в нашем будущем или прошлом. Иначе говоря, существует неограниченное количество возможностей «наверстать упущенное». Между тем эта теория входит в противоречие с некоторыми моментами, которые нам предстоит обсудить. В первую очередь это касается вездесущности, или возможности находиться в одно и то же мгновение во множестве разных мест, что присуще одному лишь Богу.
Мотив этого противоречия очень прост: для чего созидательной энергии источника Вселенной испытывать необходимость в сотворении таких существ, если это не вызвано абсолютной необходимостью?
Итак, перед нами некое подобие философского и метафизического тупика.