Ангелы не умирают

Было такое впечатление, будто он весь светился. Черты лица едва заметно заострились и словно сделались чётче. Глаза сияли. На щеках выступил лихорадочный румянец.

– Доброго утра, – подняв глаза, кивнул он девушкам. – Присаживайтесь.

– Я не буду завтракать. Уже опаздываю, – буркнула Катрин.

Но, стоило ей сделать пару шагов в направлении выхода, пальцы Альберта крепко сжались на тонком запястье кузины Ирис.

Голос его был, но звучал очень твёрдо. Ирис даже на мгновение послышалась в нём – нет, не угроза. Скорее, предупреждение.

– Сядь, Кэтти. Нельзя утром выходить на улице, не выпив чашку ароматного чая. Или, лучше того, кофе.

– Я же сказала, что опаздываю.

– Значит опоздаешь. Садись. А ты, Ирис? Тебе тоже требуется особое приглашение?

Ирис фыркнула, скорее недоумевающе и раздосадовано, чем зло.

– Раньше ты хотя бы не хамил, – сообщила она, пожимая роскошными полными плечами.

Скользнув по девушке ледяным взглядом Альберт, в отличии от неё, плечами поводить не стал.

– Я уже сделал заказ, – сообщил он кузинам. – Кофе сейчас принесут.

Катрин сидела молча, упрямо уперев взгляд перед собой в стол.

Поняв, что кузина поддерживать разговор не собирается, Ирис взяла эту почётную миссию на себя:

– Тебе просто нравится над нами издеваться, демонстрируя силу и характер? Или у совместного завтрака есть особый смысл?

Официанты принесли кофе и горячие, прямо только что из духовки, булочки, распространяющие ароматный запах ванили и сдобы.

Ирис, не устояв перед искушением и плюнув на несостоявшуюся диету, протянула, таки, руку к предмету вожделения.

Булочки, не обманув ожиданий, оказались волшебными на вкус. Корочка так и таяла во рту, а малиновая начинка и вовсе была выше всяких похвал.

Катрин руки к еде не протянула. Так и сидела прямая как палка, будто аршин проглотила.

Небрежным и элегантным жестом приподняв фарфоровую крохотную чашку, Альберт отпил глоток и с лёгким стуком вернул на место.

Ирис поневоле залюбовалась им.

Было в белокуром юноше, у которого, казалось, имелись все задатки для того, чтобы попасть в разряд слащавых, что-то такое, что отличало его от всех остальных знакомых Ирис.

И от незнакомых, кстати, тоже.

Манера двигаться с легкой грацией хищника. Речь, не загрязнённая ни простонародной руганью, ни словами паразитами. Глубокий ум. Крайняя начитанность. Чего не коснись в разговоре, он, насколько позволяла судить Ирис её собственная эрудиция, не плохо разбирался в вопросе: экономика и поэзия, танцы или бокс, математиками или риторика – всё давалось Альберту будто бы без труда.

Это старинное слово – аристократизм и интеллигентность. То, что нельзя подделать и чем нельзя притвориться.

Альберта невозможно было представить играющим за компьютером в таночки. Или на долгие-долгие часы зависшим с попкорном перед телевизором.

Но было в нём и что-то неприятное, глубоко чуждое, чему сама Ирис даже не находила определение. То, что в фильмах ужасов охарактеризовалось коротким словом: «Чужой».

На Альберта было приятно глядеть, за ним было интересно наблюдать, но Ирис никогда и в голову не приходило завидовать Катрин, которой досталось такое сокровище. Нет уж! И даром не надо.

– Мы сегодня же съезжаем, – невозмутимо сообщило «сокровище», не моргнув глазом.

– Как это? – воскликнула Ирис.

Её уже начинало раздражать взятая Катрин манера. Да какого черта она тут куклу моргучую из себя строит?

– Что значит – съезжаем?

– Это значит, – невозмутимо сообщил Альберт, – соберём вещи и выедем из отеля.

– Куда?

– Кэтти тебе не рассказывала? Я подглядел нам прекрасный дом. И даже успел нанять штат прислуги. Уверен, тебе там понравится, Ирис. Твоя комната там будет ничем не хуже теперешней. Даже лучше.

– Но зачем нам куда-то переезжать?

– Затем, что тут отель. Это всего лишь гостиница. Людям нужен дом.

– Я думала, мы переедем в Кристалл-Холл.

Катрин как-то странно дёрнулась при упоминании Хрустального дома и Ирис смолкла.

– Поступим так, как решишь, – нарушила на мгновение обет молчания кузина. – Я пойду. И так уже опоздала.

– Хорошего дня.

Но Катрин уже как ветром сдуло.

Ирис перевела взгляд с удаляющейся спины кузины на сидящего перед ней молодого человека.

– Что между вами происходит?

– А это, моя дорогая, – с отменно-вежливой улыбкой сообщил Альберт, отбрасывая от себя салфетку, – тебя совершенно не касается.

Взятый им тон невероятно бесил.

– Конечно, меня это не касается. С чего бы это должно меня касаться? Катрин просто чудесно выглядит для невесты, как думаешь?

– У всех бывают нелёгкие дни. У одних чаще, у других – реже.

– Ну ты и наглец! Мы из-за тебя всю ночь не спали. А ты ведёшь себя как ни в чем не бывало. Мог хотя бы извиниться?

– Я спать вам, красавицы, совершенно точно не мешал, – пожал плечами Альберт с чисто ангельской невозмутимостью. – Спали себе на здоровье.

– Что б тебе пропасть! – выругалась Ирис, поднимаясь.

Альберт рассмеялся:

– И тебе хорошего дня, дорогая.

Ирис с треском задвинув стул, отправилась вслед за Катрин.

Погода была отвратная.

Нанесённые за ночь сугробы принялись таять.