Ангелы неба и духи земли (СИ)

- Ну, во-первых, чтобы предотвратить взрыв батареи суперконденсаторов в кормовом генераторе силового поля, которую твои ребята так удачно разрезали, - заявил Доктор и ухмыльнулся. – Чтобы снять кормовую бронеплиту, надо надрезать обшивку по шпангоутам, засверлиться, жидким азотом заморозить клепки, обстучать кувалдой, и она слетит сама. Неужели забыли, как алтайское ведро вскрывали? Дай-ка маркер, напомню.

- А во-вторых? – поинтересовалась Тумэр и протянула ему черный строительный маркер. – Ты хотел еще раз поковыряться в этом блюдечке?

- Не-а, - отозвался Доктор, отмечая маркером на обшивке тарелки точки надрезов. – Дари, надо поговорить. Нужна информация.

- Ага, - та кивнула и выбила трубку в мусорное ведро. – Кажется, я даже знаю, о чем. Пойдем, присядем в уголочке.

Следуя за ней, мы поднялись по широкой решетчатой лестнице на второй уровень ангара и нырнули в укромный угловой отсек, отсеченный от антресолей легкой перегородкой из алюминиевых профилей и матового стекла. За узкой дверью с двойным замком – механическим и электромагнитным с ключ-картой – оказался просторный кабинет, без окон, но вполне уютный, с большим рабочим местом, приставным столом для совещаний, заставленным приборами верстаком и высокими, до потолка, стеллажами, за которыми просматривался угол широкого дивана и журнальный столик. Тумэр свернула за стеллажи, показала нам на диван и приземлилась в глубокое мягкое кресло напротив.

- Итак, Доктор, - она устало откинулась на спинку кресла, - спорю на свою трубку – ты по поводу той штуковины, которую я тебе передала. Которую тэнгри просили отдать тебе. Так ведь?

- Именно, - тот кивнул, подался вперед, уперев локти в колени. – Я тогда не успел расспросить тебя подробнее, а сейчас вот… понадобилось. Рассказывай с самого начала, а лучше покажи.

- Показать? – переспросила Дари, недоуменно нахмурилась, но затем, что-то вспомнив, махнула рукой. – Извини, забыла - ты умеешь заглядывать в память. Хорошо, Доктор. Действуй.

«Подключайся, Шторм, - просигналил мне Доктор, вскочил с дивана и опустился перед Тумэр на колени. – Работаем вместе, только аккуратно. По ассоциативным цепочкам ты ловко пробираешься, но помни – это человеческое сознание. Тут надо куда нежнее, чем со мной».

«Поняла тебя, - ответила я ему, включаясь в поток. – Я готова. Начнем?»

Тумэр подалась вперед, положив подбородок на сцепленные руки. Пальцы Доктора коснулись ее висков, и я ощутила, как в наш поток вливается ее воспоминание о далеком байкальском лете 1999 года. Ни о какой избирательности, конечно, нет и речи – мы снова переживаем эти события вместе с Дари. Мы видим штормовой Байкал, небо, кипящее черно-синими тучами небывалой грозы, и высоченные волны, бьющиеся об скалы Саган-Хушуна и разлетающиеся в пенные клочья. Ветвистая молния бьет в их каменные макушки, и вдруг над бурлящей водой разливается призрачное багровое пламя. Мы слышим, как Дари отдает команды на проведение замеров, хватает тяжелый металлический кейс портативного артронного детектора, выбегает из-за прикрытия высокого скального бока навстречу хлещущим струям ливня и ураганному ветру. Щурясь и прикрывая прибор от шторма полой плащ-палатки, она нацеливает антенну детектора на центр пламенного круга, вглядывается в показания на его крохотном дисплее – и призывает на помощь Хухэ Мунхэ Тэнгри, не веря ни своим глазам, ни показаниям явно сдуревшего устройства. Такой формы сигнала она не видела никогда – как будто несколько волн схлестнулись в бою, пытаясь погасить друг друга интерференцией. Прибор показывает, что один из источников сигнала приближается к ней, она видит смутный золотистый отблеск среди прибрежных валунов и бросается туда, не обращая внимания на буйство стихии. Из штормового прибоя и пенных брызг навстречу ей поднимается вроде бы человеческая фигура, сотканная из прозрачного золотистого пламени. Черты лица смазаны, и дождь бьет в лицо, ничего толком не разглядеть, но глаза видны хорошо – напряженный, испытывающий взгляд, как у Доктора в минуты наивысшего нервного напряжения, и вдруг проскакивает мысль: жаль, что его сейчас здесь нет, вот бы удивился…

Огненный призрак, что-то почувствовав, бросается навстречу Дари, тянется к ней: «Доктор? Ты знаешь Доктора? Не может быть! Кто ты?»

«Знаю, - послушно признается Тумэр, не в силах противостоять ментальному напору призрака. – Мы работали вместе. Я Дари. Надеюсь, он еще помнит меня».

«Повезло! – с некоторым облегчением бросает призрак. – Слушай меня, Дари. Очень внимательно. Здесь идет бой. Решается судьба вашей планеты, и не только ее. Мы сражаемся против… наших самых страшных врагов. Доктор тоже воюет с ними, но его, к несчастью, здесь нет. Но есть ты. Хоть ты и человек, но ты была его помощницей, и у тебя чуткое восприятие. Поэтому я прошу тебя о помощи. У тебя будут две очень важные задачи».