Ангелы неба и духи земли (СИ)

- Проклятье! – он прячет атомарник в ножны, сплевывает и отряхивается. – Там болотный кальмар, да еще такой крупный и злой! Вцепился в меня и попробовал утопить!

- Ты как? – спрашиваю я, одновременно сканируя его соматические потоки на предмет болевого фона. – Он тебя укусил?

- Не-а, - Доктор снимает обвязку, рюкзак, вылезает из разгрузки и пытается просушить ее звуковой отверткой. – Я его побрил! Отхватил ему пару десятков щупалец. Представляешь, там на дне такой же портал, как в подвале у Ксанни, только открывается прямиком в топи Кармин Квези. Отвратительная планета, одни болота, причем красные как кровь, а в них живет разная злобная мерзость. Стоило мне упасть в воду, портал открылся. Меня должно было туда затянуть, но я увернулся, и тогда с той стороны засосало эту тварь!

- Опять «двести четвертый»? – спрашиваю я, и Доктор морщится в ответ:

- Вряд ли. Никаких намеков на эту ловушку не было, никаких загадок с ней не связано, - он вытирает лицо футболкой. – Разве что он следит за нами и придумывает что-то на ходу, но тогда ключ сообщил бы о его присутствии. Я сделал нужную настройку перед выходом.

- Но кто тогда? – я достаю из рюкзака пачку салфеток, уже послужившую сегодня мне добрую службу, и помогаю Доктору хоть как-то оттереть болотную грязь. – Может, вернемся? Ты весь мокрый и грязный. Не Повелитель времени, а поросенок какой-то!

- Наплевать, - отмахивается он, - как там у вас говорят, грязь не сало, высохло и отстало? Они хотят нас задержать, значит, нам надо идти быстрее. Алонси!

Он кое-как одевается, подхватывает рюкзак, и мы продвигаемся дальше по узкой полоске чавкающей под ногами почвы между крутым каменистым склоном и болотом. Полоска становится все уже, ботинки начинает засасывать. Наконец идти становится совсем неудобно, и Доктор останавливается и смотрит вверх на крутой бок обветренной скалы.

- Дальше не пройдем, - он скидывает с плеч рюкзак, достает оттуда скальный молоток, бухту веревки и пучок закладок – отличные металлические клинья, не то, что «морковки» моего буйного детства. – Лезем вверх, там хотя бы сухо. Идем в связке, я первый.

Закладки в скалу он загоняет с ловкостью бывалого альпиниста, скальный молоток цепляет на карабин к обвязке, подпрыгивает, подтягивается, встает на клинья и забивает следующую пару закладок. Он не страхуется, пока не поднимается метров на двадцать, но на этой высоте он забивает дополнительную пару клиньев для своей страховки, к основным клиньям крепит веревку и скидывает ее мне:

- Поднимайся!

Я бы забралась по этим клиньям и так, но с веревкой куда проще. Делаю петлю, цепляю ее к обвязке и поднимаюсь почти что пешком, держась руками в цепких скалолазных перчатках за веревку, которую Доктор наверху удерживает натянутой, помогая мне карабкаться вверх. Наверху мы наскоро сооружаем перила, перебираемся через острый вертикальный скальный гребень и видим почти прямо под нами промежуточный финиш – длинную, расширяющуюся книзу трещину в крутом каменном склоне, тот самый вход в «подгорное царство», который показала нам ТАРДИС.

- Спуск будет посложнее, - комментирует Доктор, забивая в скалу здоровенный шлямбур, проверяет его на отрыв и наконец-то страхуется по всем правилам, связав себе из веревки «беседку». Вколотив дополнительный клин для надежности и закончив с веревками, он осторожно спускается, упираясь ногами в скалу, но на полпути останавливается и вбивает еще пару закладок. У начала трещины склон становится отвесным, а еще ниже приобретает и вовсе отрицательный уклон – я теряю Доктора из виду, но наконец подергивание веревки сообщает мне, что он у цели. Я слышу стук его молотка, а потом – напряженный голос:

- Закрепился. Спускайся!

Осторожно продвигаюсь вниз, потихоньку вытравливая веревку и упираясь ногами в скалу, достигаю начала трещины, и тут из-под опорной ноги вылетает камень, я срываюсь и повисаю на веревке, пытаясь дотянуться до скалы. Отрицательный уклон здесь сильнее, чем я думала – тут, оказывается, довольно широкий карниз, и снова обрести точку опоры довольно сложно. Я начинаю паниковать: без «беседки» верхняя обвязка начинает сильно давить на грудь. У меня есть не больше четырех минут, чтобы вывернуться, а дальше - или задохнуться, или перерезать веревку и улететь в болото в надежде, что Доктор меня вытащит оттуда в пригодном для реанимации состоянии. Это по-настоящему страшно, я невольно издаю сдавленный писк и дергаюсь, а по спине стекает холодный пот, и вцепившиеся мертвой хваткой в веревку руки дрожат.

- Проклятье! – Доктор высовывается из трещины и обеспокоенно смотрит на меня снизу-вверх. – Шторм, спокойно! Сильно не раскачивайся, трави веревку помаленьку – я тебя поймаю!