Ангелы Ойкумены

— Нет, вы не одиноки…

Пора, понял Диего. Театр отвратителен, актеры бездарны, режиссер страдает размягчением мозга. Но лейтмотив «вы не одиноки» сместил что-то в общем настрое, а главное, в настроении Карни. Пора, и черт меня побери, если я знаю, как это делать. Дружок, из тебя спасатель, как из дерьма пуля. До сих пор спасали тебя — тянули за уши из всех черных дыр…

Побег на рывок, вспомнил маэстро. Бегство с этапа, на глазах у конвоиров, без расчета, надеясь на слепой фарт. Побег на рывок, и хоть шаг, да наш.

IV

Колесницы судьбы

(вчера)

Берег водохранилища. Синие разводы на льду.

Диего: Зачем вы спасли меня?

Яффе (шагнув ближе): Я не спасал вас. Я просто не позволил вас ликвидировать.

Диего: Почему?

Яффе: Донья Энкарна подсоединена к колланту, частью которого вы являетесь. Вы — единственный рычаг ее воскрешения. Вашей жизнью нельзя рисковать: хоть во время экспериментов, хоть вне их. Такой аргумент вас устроит, сеньор Пераль?

Диего: Нет.

Яффе: Почему?

Диего: Это правда, но ее мало. Продолжайте.

Яффе: Кто из нас гематр? Хорошо, я добавлю. Донья Энкарна погибла физически, после чего возникла в волновом виде как часть колланта. У меня есть основания полагать, что в случае вашей физической гибели произойдет то же самое. Рычаг воскрешения исчезнет. Двух призраков коллант может не выдержать: распадется, погибнет. Флуктуация продолжит искать контакт, подписывая вас с доньей Энкарной к другим коллантам, уничтожая их один за другим. Это приведет к панике, утечке информации, непредсказуемым последствиям. Вы довольны?

Диего: Да.

Яффе: Вы ждали других объяснений?

Диего: Ждал. Если бы вы вспомнили, что когда-то я был вашим учеником, а значит, вы несете за меня ответственность — я бы отказался от этой авантюры.

Яффе: Туше́, сеньор Пераль. И эта схватка за вами.

V

— Диего!

Во взгляде Карни, обращенном к маэстро, страх и мольба мешались с отчаянной надеждой. Сердце Пераля зашлось в безумном болеро, едва не выпрыгнув из груди.

— Диего, почему ты молчишь?! Он говорит правду?

— Мар Фриш говорит правду, — маэстро с трудом проглотил ком, застрявший в горле. — На нас напала стая флуктуаций. Все мы потом видели… Видели разное.

Вчера вехден Сарош два часа учил его «лгать правдой». Урок Хозяина Огня, мастера тысячи запретов, пошел впрок: Диего почти не врал. Надолго ли его хватит?

— А эти твари?!

— Какие твари?

— У водопада! Они мне тоже привиделись?

— Нет. Мы с ними сражались и спаслись бегством. Помнишь?

— Конечно, помню! А Фернан?

— Фернан?

— Куда делся мой брат?

— Дон Фернан? — Диего молился, чтобы Господь даровал ему толику актерского мастерства. — Откуда здесь взяться дону Фернану? Мы с тобой бежали от него с Террафимы. От него и от твоего отца. Помнишь?

— Помню… — Карни выглядела совершенно потерянной. — У меня голова идет кругом! Все куда-то скачут, исчезают, появляются… Туча, твари, опять туча!..

— Искажения восприятия, — Фриш гнул свою линию с завидным упорством. На сей раз протеста со стороны девушки не последовало. — Они уже закончились. Вы видите то же, что и мы? Коллант, степь, лощина?

Прежде чем ответить, Карни заставила кобылу описать круг на месте и внимательно оглядела окрестности.

— Да, все так.

— Значит, галлюцинативный комплекс стабилизировался.

Диего умирал от зависти к талантам Фриша. Гематр врал с такой феноменальной убедительностью, что маэстро едва сам не поверил ему.

— Все это замечательно, дорогие мои! — вмешался Пробус, теряя терпение. — Но не кажется ли вам, что наше путешествие затянулось?

Кровь ударила в лицо, в висках громыхнул колокольный благовест. У меня получится, твердил себе Диего. Мы на орбите Сеченя, обратная дорога не займет много времени…

— Ты снова верхом, мой ястреб! — Карни успокоилась и теперь щебетала без умолку. — Ах, да, это же были видения! Никак не привыкну… А вы правда теряли лошадей, или мне привиделось?

— Привиделось, дитя мое.

— Прекрати! Ты же знаешь, я ненавижу это твое «дитя»!..

— Хорошо, не буду.

— Почему у тебя дрожат губы? Тебе холодно?

— Нет.

— Ты смеешься надо мной? Я смешная, да?!

— Нет.

— Ах, так значит, я не смешная?

Смотреть на нее, одними губами бормотал маэстро. Смотреть, не отворачиваясь. Вобрать целиком, запечатлеть, сохранить. «Вы не представляли себя без рапиры, — сказал профессор Штильнер, — и она материализовалась, когда вы вернулись в малое тело. Просто сделайте это еще раз — с доньей Энкарной. Вы ведь ее любите? Тогда вы сможете…» Люблю, согласился Диего. Жизнь за нее отдам. Да я с радостью поменяюсь с ней местами — пусть она воплотится на земле, а я останусь здесь! Клянусь честью, я восславлю Господа за такую милость! Но как мне ощутить Карни частью себя? Живой человек, не кусок стали с рукоятью… У нее есть душа! Как мне представить чужую душу своей? Профессор, неужели вы говорили о чем-то другом? Господи, я совсем запутался!

— Что ты так смотришь на меня?

— Не могу наглядеться.

— Льстец! Дамский угодник! А притворялся солдафоном… Куда мы едем? Мы собирались высадиться на Сечень? Или мне это тоже почудилось?