Читаем Ангелы Ойкумены полностью

Ангелы Ойкумены

Скачок энергопотенциала. Увеличение объема волнового тела. Изменение спектра. Два раза подряд… Что это может значить? Что?!

— Пассажир! — завопил Крисп, ракетой взлетая с дивана. — Пассажир, фаг его заешь!

От избытка чувств он подпрыгнул, достав пальцами хрустальные висюльки люстры. Висюльки откликнулись заполошным перезвоном. Бей во все колокола! Они кого-то подбирают! Прямо в космосе, автостопом!

«Кого? Как?!» — вскричала логика.

«Ерунда!» — поддержал здоровый скепсис.

«Выкусите, придурки!» — злорадно ответила интуиция.

Сухие строки экспертного заключения согласились с интуицией.

«Они кого-то подхватывают на лету. Эй, пассажир! Откуда ты берешься? И главное, куда ты деваешься, когда коллант возвращается в малые тела? На Сечень высаживалось девятеро, и никакого десятого… Стоп! Они не могут вытащить десятого в малое тело! Пытаются — и не могут! Цель эксперимента?»

«Ну ты даешь, — восхитилась интуиция. — Аж завидно…»

Контрапункт
Из пьесы Луиса Пераля «Колесницы судьбы»

Маркиз (расхаживая по комнате):

Черт побери! Эта дрянь меня сводит с ума!Заперся в доме и носу наружу не кажет…Штурмом взять дом?Так кругом щелкоперишек тьма,Снимут, запишут и всей Ойкумене расскажут:Вот, дикий варвар штурмует поэтов дома,Вот, кутерьма,Вот, мракобес, враг прогресса, бездарность — и дажеВредность сама!Я-то рассчитывал с герцогским войском сойтись,А не безгласным скотом на лужайке пастись,Глядя, как чертов поэтНас на весь светКроет, честит — и молчит! О, ему не спастись!Я бы прибил борзописца,Только нельзя торопиться —Мне ли потом в новостях, словно кляче, плестись?Честно сказать, размышляю я снова и снова:Может быть, дать отступного?Может быть, стыд проглотить?Денег ему заплатить?К дому прислать табачку и вина, и съестного —Кушайте, пейте, поэт…Нет!Гранд Эскалоны я, и не желаю иного,Гранд Эскалоны, и месть — мой завет и ответ!Я не прощаю обид,Зол и сердит,Мыслю — пожалуй, отыщется ловкий бандит,Влезет в окошко к мерзавцу, желая дурного,Острым кинжалом под ребра его наградит!Так, чтобы я ни при чем,Так, чтоб другой — палачом,Чтобы на кладбище я постоял, удручен:Мол, сожалею…Гляди, Ойкумена, гляди!Кто тут в грехах, будто угольщик в саже?Чьи добродетели можно собрать в закрома?Черт побери!Эта дрянь меня сводит с ума!Заперся в доме и носу наружу не кажет…

Часть 3
Хиззац — Террафима

Глава седьмая
Я освежу вам воспоминания

I

— Вина! Я хочу поднять бокал…

«Это, лапочка, — решила Джессика, глядя на разгоряченного лейтенанта, — все, что ты хочешь. А главное, все, что ты можешь». Лицо девушки, впрочем, не отразило никаких чувств: ни насмешки, ни симпатии. Когда Джессике Штильнер того хотелось, она быстро превращалась в Джессику Шармаль, то есть в истинную гематрийку. На мужчин такой переход от страстей к равнодушию действовал с неотвратимостью дубины, обмотанной пыльным тряпьем. Дубина прилетала на темечко, и все, пишите маме: я женюсь.

Штабная палатка была размером с хороший гараж. Правда, в гараже не устраивают банкетов с сервизами из фарфора и столовым серебром. Всем нашлось занятие по вкусу: полковник Дюбуа учил Джессику пользоваться вилкой для рыбы, майор Тулен рекомендовал соловьиные язычки в маринаде, капитан Брайлендар — красное десертное. Лейтенант де Фрасси специализировался на тостах:

— …за нашу прелестную, нашу очаровательную гостью!..

Нашу, отметила Джессика. А звучит, как «мою».

Перейти на страницу: