Ангелы Ойкумены

Слово Диего не понравилось. Хищное, кусачее словцо.

— Это еще что за зверь?

— Это не зверь. Это человек.

— Наемный убийца?

— Врач-телепат.

— Всего лишь сокращение, — профессор Штильнер ринулся на подмогу Яффе. — Психический хирург. Пси-хирург — психир.

— Как д. т. к/б.? — съязвил Диего, с трудом выговорив языколомное сочетание букв.

Штильнер смутился:

— В целом, да. Обзовут, и живи теперь…

— Что же ваш психир делает? Потрошит людям головы?

Коллант торчал на Хиззаце пятый день. Верней, три колланта: «группе прикрытия» Яффе велел быть под рукой. Все равно с Хиззаца стартовать, а эскорт, как выяснилось, отнюдь не лишний. Однако выход в большое тело откладывался. Зверея от безделья, оттаскивая себя за уши от эскалонских новостей, Диего решил выбить клин клином — и отправился на кладбище Сум-Мат Тхай. Мар Яффе похода не одобрил, но и отговаривать не стал. Наверняка рассчитал до десятой доли процента, куда пошлет его маэстро, вздумай гематр ставить ему препоны.

Дни слились в серое пятно: от зари до зари, от заката до заката. Диего спрашивали — он отвечал. Зазвали на дружескую попойку: коллант Пробуса проставлялся спасителям. Маэстро сидел за столом, пил. Произнес тост, чествуя коллег. Вскоре ушел спать. Во сне разговаривал с Карни; не запомнил, о чем. Они летели, ехали, брели пешком по космосу: вдвоем, без колланта. Кто-то заступал им путь. Ангел? Дьявол? Легион звездных бесов? Удалось ли прорваться? Спастись бегством? Он просыпался и не знал, чем дело кончилось, и не хотел знать. Нырял в вирт, в далекую войну, глотал репортаж за репортажем — и тут же забывал все увиденное и прочитанное.

Жизнь превратилась в мутную грезу без начала и конца. Сумерки души́. Лимб, где ду́ши, не заслужившие ни рая, ни ада, ожидают решения Вышнего суда. В редкие моменты просветления Диего обнаруживал, что Яффе со Штильнером отсутствуют. Эти двое что-то обсуждали, планировали, обдумывали. Их планы, вне сомнений, включали в себя Диего Пераля.

Диего Пералю было все равно.

— Потрошит? Скорее, лечит.

— Вы шутите?

— Вправляет мозги на место, если вам так угодно.

— Если я разнесу себе череп из пистолета, он соберет мои мозги обратно? Склеит, слепит? Я буду как новенький?

— Телепаты работают не с веществом мозга. Их объект — память, эмоции, переживания. Заново склеить ваш мозг после выстрела не сумеет самый лучший пси-хирург.

Диего кивнул:

— Это хорошо. Это очень хорошо. Потому что если ваш психир залезет ко мне в голову, я пущу себе пулю в лоб.

— Вы хоть дослушайте, что вам предлагают!

— Вы намерены запустить ко мне в голову мозгоправа. Вы хотите, чтобы он там все перекроил. Я правильно понял?

— Боже мой! — Штильнер схватился за голову, словно это в нее намеревался залезть зловещий психир, причем сию же минуту. — Ну кто, скажите на милость, кто внушил вам такую чушь?!

— Вы.

— Моя вина, — внезапно произнес Яффе. — Психир — расхожий термин. Краткий, звучный, привычный. Сеньору Пералю не нужен пси-хирург. Ему нужен пси-терапевт. Никакого оперативного вмешательства, только корректировка. Маленькая аккуратная корректировка. Мы ведь об этом с вами говорили, профессор?

— Ну да!

— И воспользовались словом, привычным для нас обоих. Сказали «психир», подразумевая пси-терапевта. Мы опростоволосились. Впредь следует придерживаться точных терминов, даже когда оба собеседника прекрасно понимают, о чем идет речь. Появляется третий — и конфуза не избежать.

«Опростоволосились», «конфуз» — и это говорит гематр?! Впрочем, маэстро успел привыкнуть к маскам мар Яффе. Сеньор полковник менял их по ситуации с ловкостью записного паяца.

— Хирург, терапевт… Какая, по большому счету, разница?! Я благодарен вам, сеньоры. — Диего раскланялся с мрачной иронией. — Мои многострадальные мозги не станут кромсать. Их вымоют, выкрутят и развесят сушиться на солнышке. Благодарю за заботу, но шли бы вы к черту, а?

— Разуй уши! — взорвался Штильнер, переходя все границы приличий. — Сопляк! Паникер! Напридумывал себе страшилок — и сам в них поверил!

— Позвольте мне, — Яффе шагнул ближе, навис над маэстро. — Сеньор Пераль, квалифицированный телепат мог бы вторгнуться в ваш мозг без вашего ведома. Вы бы ничего не заметили.

— Это законно?

— Нет. Это многих останавливало?

— Нет.

— Я хочу, чтобы вы доверяли мне. У нас с вами общая цель: воскрешение вашей женщины, — Яффе так и сказал: «вашей женщины». — Мотивы разные, но цель — одна. Если вы откажетесь от сеанса пси-терапии, я не пойду против вашей воли.

— Как вторжение в мой мозг поможет вернуть Карни?

— А мы о чем толкуем? — громыхнул профессор. — Уперся, как осел: ах, мозги, мои бедные мозги! Откуда у вас мозги, голубчик?!

— Хорошо, я вас слушаю.

— Благодетель! Ну наконец-то!

— Представьте себе, — медленно, как для умственно отсталого, произнес Яффе, — что вы начали хуже видеть. Такое с возрастом случается. Представили?

Диего угрюмо кивнул.

— Если вам предложат лекарство, которое вернет вам зрение, вы согласитесь его принять?

Было ясно, как день, куда клонит сеньор полковник. Но врать не хотелось. Господи, подумал Диего. Как же я устал от лжи!

— Соглашусь.