Ангелы Ойкумены

Он блефовал. С другой стороны, если обер-центурион Вибий отправит на Октуберан депешу с просьбой выделить адвоката — неужели родина не обеспечит его юристом с тигриными клыками? Может и отказать. Родина, она такая. Вчера, сразу после того, как секретарь доктора Танидзаки приняла его запрос, у Криспа было прозрение. Смутные догадки брезжили в мозгу еще раньше, во время перелета на Хиззац, и вот: паззл сложился. Свобода действий, чрезмерная для центурионского звания, односторонняя связь с начальством — лаконичное «Действуй, боец!» не в счет! — отсутствие всяких попыток руководить и направлять, учить жизни и давать ценные указания… Иному это послужило бы славным топливом для мании величия, но только не Криспу. Там, наверху, получили все, что требовалось. Дело о пассажирском колланте, считай, закрыто. Сейчас большие шишки решают большие шишечные вопросы, переваривают информацию, зашитую в горстке плесени куим-сё. Усваивают полезные вещества, сбрасывают в сортир шлаки. Ведут переговоры, согласовывают нюансы, строят планы на сто лет вперед. Слоны бодаются со слонами, а он, Крисп — муравей под ногами гигантов. Коллант Пробуса сам по себе уже не представляет стратегической ценности. Вертится юлой на орбите? Меняет спектр, летит на Хиззац? Чем бы дитя ни тешилось… Бойкому щенку подбросили трех орлов в петлицу, вооружили Шваброй с Веником — и махнули на сопляка рукой: валяй! Ковыряйся в отработанном материале, ищи, выгрызай остатки. Будет польза — хорошо. Не будет пользы — затраты мизерные, плюнуть и растереть.

Дерзай, малыш!

Крисп дерзнул. Щенок вцепился в объект «Маэстро» мертвой хваткой. Трепал, как бобик тряпку, рычал, капал слюной. Затворничество в отеле. Посещение кладбища Сум-Мат Тхай. Разговор с пожилой ныряльщицей, в прошлом — соседкой по бунгало. Визит к доктору Танидзаки. Все объяснялось простыми мотивами: объект тоскует по жене, или кем там приходилась объекту убитая девчонка, ищет успокоения, идет к психиру: подрезать памяти слишком острые края… Сходится, кивала логика. Фигушки, огрызалась интуиция. Кого они подбирали на орбите? Объект, между прочим, коллантарий! Пассажира, давила логика. Пассажира в скафандре, высаженного с челнока в открытый космос. Чем не цель эксперимента? Приняли, полетали, высадили обратно в малом теле. Куда высадили? В скафандр! А на планету вернулись в исходном составе…

Вот тебе, дура, говорила интуиция. И показывала, что именно вот тебе. Логика обижалась, умолкала, шла спать.

— Двадцать три минуты, — повторила доктор Танидзаки. — Уже двадцать две. Хорошо, продолжим осмотр. Зачем я вам понадобилась? Хотите купить врачебную тайну? И нет, я не читаю ваши мысли.

— Знаю, — буркнул Крисп. — У меня на лице всё написано. И да, я собираюсь купить врачебную тайну. У вас на приеме был некий…

Он чуть не сказал: объект.

— …Диего Пераль. Я хочу знать, зачем он приходил.

— Я хочу знать, — ласково повторила доктор. — Великая Помпилия хочет знать! Я польщена. Мне хорошо заплатят? Не отвечайте, господин Вибий, я знаю, что хорошо. Сущие пустяки за удачный гонорар. Я смогу погасить ипотеку за дом. Я куплю новый мобиль. Я слетаю на Китту отдохнуть. Догадываетесь, с какой целью я все это перечисляю?

— Нет, — Крисп улыбнулся. — Я же не телепат!

— Время, господин Вибий. Когда говоришь, время идет быстрее. Осталось меньше двадцати минут. Скоро вы уйдете, и я забуду о вашем существовании. И нет, я не расскажу вам ничего о Диего Перале. Таким, как я, опасно продаваться. Можно потерять шестой зубец от шестеренки, а это болезненно.

Зубец, подумал Крисп. Что за ерунда? Наверное, какое-то сякконское суеверие. В докторе Танидзаки не было ничего общего с Эрлией Ульпией. Но то, как она разговаривала с Криспом: насмешка, едва ли не презрение… Шалишь, шестеренка! Ты не Эрлия, и я уже не тот молокосос, который унюхал запах объекта «Маэстро»…

— Я очень прошу вас пойти мне навстречу, Юсико-сан. Так будет лучше для нас обоих. Информацию можно купить, а можно получить иным способом. Мне было бы проще заплатить.

— Угрожаете?

— Предлагаю варианты. Это ведь вы меня осматриваете, а не я вас. Первичный осмотр, общее представление о пациенте.

Доктор встала: хрупкая, изящная, в синем шелке. Крисп не понял, что изменилось в докторе Танидзаки, но ему стоило большого труда справиться с нервами.

— Я чуть-чуть ослабила блоки, — объяснила сякконка. — Сейчас вы меня лучше слышите, а значит, лучше понимаете. Никогда не угрожайте пси-хирургу, в особенности, пси-хирургу, прошедшему школу Сякко. Помпилианец? Это не имеет значения. Психиров нельзя убивать. Психиров нельзя принуждать. Насилие над психирами недопустимо. Ни прямое, ни опосредованное. Это правило. Любой, кто рискнет попробовать это правило на зубок, будет наказан. Понимаете? — любой. Нищий дикарь с Кутхи, владелец верфей на Хиззаце, сатрап Тира — без разницы.