Ангелы тоже люди

- Что?!!! Что случилось, моя девочка?!!! - буля не на шутку испугалась. - Что случилось,

милая? Сразу ведь увидела, что-то не так…

- Я беременна!!! - выплюнув остаток пирожка, выдала Вероника и взахлеб зарыдала снова.

буля нахмурилась, но ничего не сказала. Потом медленно встала, набрала в стакан воды, и

пошла к буфету, шаркая тапочками. Достав откуда-то из его потайной глубины маленький

пузыречек темно-коричневого цвета, она накапала в стакан несколько капель пахучей

жидкости и протянула его Веронике:

- Возьми вот, выпей…

- Что это? - сквозь всхлипы поинтересовалась Вероника.

- Валерьянка. Ты должна прежде всего успокоиться…

Она придвинула стул, села рядом и обняла плачущую Веронику за плечи…

Так они и сидели, пока внучка не обрела опять способность внятно говорить.

- Теперь рассказывай, как это получилось.

- Ты что, буля, не знаешь, откуда берутся дети? – сквозь слезы улыбнулась Вероника.

- Да ладно, не ерничай, знаешь, что я имею в виду. Кто отец, что делать собираетесь?

- Нет отца, был да сплыл.

- Как это?

- А вот так.

- Он что, бросил тебя с ребенком?

- Да он про него и не знает!

- Ты ему не сказала?!!

- А как я ему скажу, если давно уже не видела? Мы с ним расстались…

- Это не с тем ли красавчиком, по которому ты сохла совсем недавно?

- Ну конечно же он, буль, что же я парней как перчатки меняю?

- Ты меня на слове не лови, толком говори, как узнала, какой срок?

- Неделю назад тест сделала.

- Может, это неточно еще?

- Да нет, точно. Девяносто девять процентов гарантии. Я три раза повторила. К тому же

месячных нет уже почти месяц, тошнит, голова кружится. Вобщем, все признаки налицо.

Или, вернее, на лице… - Вероника саркастически улыбнулась.

- Отец знает?

- Конечно, нет! Ему, впрочем, до меня никогда дела нет, вечно занят. Теперь еще с Таней

занимается по моей просьбе. Да и чем он мне помочь может?

- Ты хоть Тане пока не говори, знаешь же, какая она болтушка.

- Уже сказала. Мне же надо было с кем-то поделиться, а она моя близкая подруга, причем

единственная, сама знаешь… К тому же, она была практически единственной

свидетельницей всей этой истории, от начала до конца…

- Уж мне эта Танька! Испортила мне девку! Это она познакомила тебя с этим… Данилом,

мо-моему?

Давно не произносимое имя резануло слух.

- Не говори мне ничего про него, не хочу слышать. А Таня меня не портила, я сама все

испортила, - и Вероника разрыдалась с новой силой.

- Ничего, ничего, не убивайся так, - вздохнула бабушка. - Как люди говорят, беременная не

останешься. А, может, и родишь еще, кто знает, - лицо бабушки осветила улыбка. - Не

забывай, ты ведь не одна - я с тобой, да и отец в стороне не останется, поможет. И учиться

будешь, и ребеночек пусть растет. Это ведь счастье какое!

- О чем ты говоришь, какой ребенок? Время сейчас другое, детей просто так не рожают.

Некому мне рожать, да и не для чего…

- Как это некому? А себе? Да и парень, может, одумается еще, скажи ему. Пусть тоже

несет ответственность, не подонок же он?

- Конечно, нет. Но пойми, бабушка, не могу я просто так к нему пойти и сказать обо всем.

Мы поссорились, у меня гордость…

- А когда любились, гордость была? Или разлюбила так скоро?

- Нет, не разлюбила, все время о нем думаю. Не хочу, а вспоминаю. Но все равно не пойду.

И давай оставим пока этот разговор, у меня и так голова кругом. Не знаю, что делать, не

знаю…

- И правда, что это я со своими стариковскими советами… Ты сама должна принять

решение, за тебя это никто не вправе сделать. Только подумай хорошо, ведь ты

действительно уже большая девочка. И слушай свое сердце…

- Нет его больше у меня, разбилось на маленькие кусочки… Ничего не хочу…

- Ничего, срастется… Жизнь, она такая штука…Рано или поздно все срастается…

Вероника вернулась домой, и, бросив в прихожей туфли, прошла сразу в сверкающую

чистотой ванную комнату, где располагалось на всю стену огромное зеркало. Она скинула

одежду и стала внимательно себя осматривать, проводя руками по животу. Еще ничего не

видно, но скоро он начнет расти, и тогда все заметят… Начнутся вопросы, взгляды… А,

может, уехать? Вдруг Вероника поймала себя на том , что думает так, будто рождение

ребенка - дело решенное. Нет, замотала она головой, не будет ничего, ничего не будет…

Не будет вопросов, сложностей, слез, не будет пеленок и бессонных ночей, не будет такого

маленького родного личика с зелеными глазами-звездочками... По лицу Вероники опять

потекли слезы.

«И рыдать больше не буду, надо успокоиться и что-то делать, бабушка как всегда права.

Для начала хотя бы к врачу сходить, а там видно будет…»

Вероника добрела до несобранной со вчерашнего дня софы (не было ни сил, ни желания с

ней возиться) и упала на нее, как подкошенная. Вот и прошел еще один день, такой же

длинный, как и все другие. И ничего нового...

Подумав так, Вероника погрузилась в сон, и ей приснилось, будто танцуют они с Лейлой

не на кладбище, а на яркой солнечной поляне, а на руках у нее крепкий, загорелый малыш.

Он радостно тянет свои ручонки к солнцу, и все они смеются, а вокруг все цветы, разные,

разноцветные, и все они сливаются в радужные праздничные пятна вокруг них…