Ангерран де Мариньи. Советник Филиппа IV Красивого

Точно сказать, когда Мариньи попал в Совет, невозможно. Мы не считаем подходящим для нас в этом случае указанием тот факт, что по его распоряжению составили указы (mandements), относившиеся к марту 1305 г.,[880] поскольку здесь речь шла, несомненно, о должностных обязанностях камергера. Но в мае 1308 г., во время переговоров в Пуатье, он уже, по всей видимости, был королевским советником. Мало-помалу он возвысился над простыми советниками. Кардинал Бертран де Борд, камерарий Климента V, 5 апреля 1311 г. писал о том, что гвельфские посланники не смогли попасть на прием ни к Мариньи, ни к какому-нибудь другому принцу или советнику высокого ранга, включив таким образом Ангеррана в число как близких родственников короля, так и советников.[881] Мы уже показали, насколько, начиная с конца 1313 г., Совет был далек от обсуждения действительно важных вопросов, а мнение его участников Мариньи с одобрения короля не принимал в расчет.

Но по мере того как расширялись полномочия Мариньи и он становился все более могущественным, ему нужно было предоставлять другим право руководить, согласно его директивам, претворением в жизнь тех мер, выполнению которых он отныне мог оказывать лишь поверхностное внимание. Такими людьми, прежде всего в области финансов, стали его подчиненные – Мишель де Бурдене, Жоффруа де Бриансон, Тот Ги – еще до того момента, как Мариньи достиг достаточной степени могущества, и именно они поспособствовали ему в этом продвижении. Эта же система распространилась на королевскую Палату и отель, руководство которыми он вплоть до 1313 г. практически полностью предоставлял своим коллегам Пьеру де Шамбли и Гуго де Бувилю, оставив за собой лишь дипломатическую и политическую сторону своих камергерских обязанностей. В конце концов, он назначил Мишеля де Бурдене финансовым распорядителем в королевской Палате – нам неизвестно, на какую ступеньку иерархической лестницы он его при этом определил, – оставив тем самым остальным камергерам лишь титул и немногочисленные привилегии.

Мы более не будем возвращаться к рассмотрению роли Мариньи во внутренней политике государства и обратим внимание только на один факт: компетенция Ангеррана в юридической сфере была ограниченной, что становится заметно при анализе его деятельности. Прошения о помиловании, о которых мы упоминали, редки и составлены в одно и то же время, что говорит о том, что лишь в ноябре 1311 г. Мариньи довелось заняться делами, связанными с королевским помилованием,[882] что, впрочем, входило в его обязанности камергера. Также он участвовал в расследовании убийства некого Транше де Жуа и стал одним из авторов смертного приговора убийцам.[883] За исключением процесса Гишара де Труа, роль Ангеррана в котором не вполне однозначна, камергер Филиппа Красивого не принимал участия ни в одном из громких судебных процессов периода описываемого правления; его имя не фигурирует в записях судебной канцелярии.[884]

В заключение добавим, что полномочия Мариньи в вопросах финансов и управления королевскими Палатой и отелем с 1304 по 1314 г. неуклонно расширялись. Мы не утверждаем, что в этот последний год его власть достигла своего апогея лишь потому, что продвижение Ангеррана к пику могущества трагически оборвалось в ноябре 1314 г. Тем не менее можно сказать, что в области внутренней политики начиная с 1313 г. Мариньи был главным советником и, с позволения сказать, настоящим министром Филиппа Красивого.

Часть третья Внешняя политика

Глава VI Англия, графство Артуа и фламандцы

1. Отношения с графиней Маго

В рамках рассказа об отношениях камергера Филиппа Красивого и внучатой племянницы Людовика Святого необходимо сразу сказать две вещи: эти люди часто общались, переписывались и расточали друг другу любезности; в период своего могущества Мариньи оказывал значительное влияние на основные сферы деятельности графини Артуа, что не вызывает сомнений, несмотря на то что сохранилось очень мало письменных свидетельств. К сожалению, связь между этими двумя утверждениями установить практически невозможно. Именно поэтому мы сначала рассмотрим, как происходило общение Маго и Ангеррана, а затем причины, повлекшие за собой его начало.