Читаем Англичанка, или 17 мгновений III четверти полностью

– Какая разница! потом убрали картину – нужно было описать, как можно больше деталей. Потом в уме решали всякие примеры арифметические. Потом заучивали наизусть стих, потом произносили алфавит наоборот, потом разные слова – наоборот, и ими пытались разговаривать друг с другом, потом играли в города (нужно было за одну минуту вспомнить 15 городов на одну букву), потом отгадывали всякие ребусы, кроссворды и сканворды, потом еще всякие игры со словами – например, составляли слова из других слов, потом перечисляли имена одноклассников, сидящих у окна, потом имена учеников из параллельного класса, потом то, что мы ели на прошлый Новый год, содержание последней прочитанной книги, и что я покупала, когда была в магазине в последний раз....

– Потом сказали, что в древние времена люди нюхали эфирные масла, чтобы лучше запоминать.

– А знаете, какой самый эффективный запах для запоминания?

– Нет!

– Розмарин!

– Смирнитская, что ты поперёк батьки всё время? – я только что хотела об этом сказать.... А что такое розмарин?

– Это такая ёлка! Нет, правда, это хвойное растение с очень сильным запахом. Его на западе любят добавлять в разные блюда, особенно с бараниной. В Англии есть такое блюдо Shepherd pie (в других языках – ‘пастуший пирог’) с мясом баранины.

– Постойте, но shepherd – это же овчарка!

– Ну правильно, у них овчарки овечек пасут, они у них пастухами как бы работают, поэтому – ‘пастуший’ по-нашему. Мы ж не можем назвать пирог ‘овчарочьим’ или ‘овчарным’ или ‘овчаркиным’ .......

– Все правильно. Так вот туда обязательно добавляют розмарин, он хорошо оттеняет привкус баранины....

– А Вы пробовали?

– Ага, когда на стажировке в Шотландии была....

– Ну и как?

– Ой, очень сытно – картошка, баранина, розмарин, все запечено с сыром.... Ну так и что ещё было на курсах?

– Ну и всё. Лилия Львовна, а Вы не хотите вместо овчаро-овечьего пирога бутерброд с сыром?

– Нет, спасибо, я пообедала! А вообще давай, вытаскивай! Но только так: делим на три части: тебе, Смирнитской и мне!

– Нееееет, я не ем с сыром, а Смирнитской – пожалуйста!

– Ага, понятно, завтраком поделись с другом – я тебе дала утром пол-яблока, помнишь, а обед отдай врагу – значит, я твой враг получается?

– Не обед, а ужин отдай врагу!

– Так! Я тут учитель или кто? Делим бутерброд на три части и едим! Это приказ!

– Лилия Львовна! Вам хорошо говорить – Вы какая худенькая, а я толстая....

– Катя, но я ведь ем бутерброды с сыром за обе щеки, как ты успела заметить, – значит, не в них дело! А потом, надо обязательно есть в середине дня, а то память совсем отключится. Я серьёзно говорю. Никакие курсы не помогут. А я худая, потому что прыгаю весь день, как заведённая.... а не из-за того, что морю себя голодом....

– Ладно, уговорили.... приятного аппетита! А на курсы мы больше не пойдём – лафа это!

– Хотите моё мнение? На курсы можно и походить, хуже не будет. Но изучение языка – это само по себе упражнение для памяти. Есть люди, которые специально изучают языки, чтобы Альцгеймер предотвратить или хотя бы отсрочить. Я знаю такого человека, который уже восьмой язык учит исключительно с целью предотвратить старческое слабоумие.

– Альцгеймер это слабоумие?

– Да, старческое.

– А у меня, по-моему, Альцгеймер молодежный. Такой бывает?

– Ой! Люблю я самоиронию в людях, но не самобичевание! Что ж так опустило твою самооценку? Катерина Великолепная!

– Я вообще не запоминаю слова. Вообще. Помните, Вы говорили, можно записывать слова на бумажках и развешивать по дому?

– Помню.

– Помните слово convenient?

– Помню.

– Вот написала я его торжественно вчера большими буквами и повесила на кухне прямо перед раковиной. У нас в семье обязанности распределены так, что посуду всегда мою я, и таким образом вижу я это слово как минимум три раза в день и повторяю, повторяю, повторяю… А отец говорит вдруг: «Что ты привязалась к этому слову, его уже все выучили, даже Мурка, а ты опять повесила, теперь на кухне. Что в английском языке слов больше нет?», а я говорю: «Как это выучили? Я это слово сейчас первый раз написала и повесила над раковиной», а он: «Ты уверена?” – “Да!! Абсолютно уверена на 100%!!» – «Тогда пойди и посмотри, что висит над ванной»….. и что вы думаете? Прихожу я ванную, там висит моё замечательное слово convenient, скотчем к плиточке аккуратненько так приклеено, чтобы лежать себе в ванночке и любоваться, в смысле тупо повторять..... Его я повесила ещё неделю назад. Я вообще ничего не помню. Вот что с этим делать?

– Ничего не делать. Вернее, продолжать. Всё ты правильно делаешь с бумажками. Просто ты, очевидно, не визуалист. Нужно искать другие подходы к твоей памяти. Должна быть более прямая дорожка....

– Я вообще родителям сказала, что хочу поступать в инъяз. Мама в шоке. Она говорит, что с четвёркой по английскому мечтать об инъязе – безумие. А репетирора за 25 рублей в час она мне взять не сможет. Мои родители – простые инженеры. Отец – вообще учёный, кандидат наук, в НИИ работает. Что он там получает? Копейки!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки