Англичанка на велосипеде

Молодая хозяйка заторопилась за его вещами: пальто, шляпой, перчатками и складным саквояжем из черной кожи, с которым Леффертс никогда не расставался. В нем находились: стетоскоп, медицинское зеркальце, языкодержатель, два-три шприца, бинты, несколько ампул и в самом низу — электровибромассажер «Вейс», которым он пользовался для лечения удушения матки, — небольшая машинка избавляла от недуга пациентку за каких-нибудь десять минут, в то время как, чтобы добиться того же результата рукой, требовался почти часовой массаж.

— Со всеми этими пустяками, — вздохнул врач, ожидавший возвращения Эмили с его скарбом, — мы совершенно упустили из виду то, ради чего я вас сегодня побеспокоил. Уверяю тебя, Джейсон, ты обязательно должен провести этот эксперимент.

— Что за эксперимент?

— Только не говори, что забыл: Эмили будет нажимать педали велосипеда, а миссис Брук — работать на ножной швейной машинке. О, ты сам убедишься во всем, я больше чем уверен. За научную сторону дела не беспокойся, это лишь вопрос терминологии, так что перед нами распахнутся двери медицинских журналов. И главное, наша статья будет проиллюстрирована фотографиями, которые ты сделаешь во время испытаний. Только не говори «нет», Джейсон, о тебе узнают в научных кругах, и, кто знает, возможно, это привлечет внимание какого-нибудь издателя книг по этнологии, который наконец заинтересуется твоим великолепным трудом «Вездесущность смерти».

— Нет, — сказал Джейсон, — слишком поздно. Кого могут взволновать старческие физиономии, такие безобидные и банальные в сравнении с чудовищно изуродованными лицами солдат, лишенными челюстей, или с дырой вместо носа, вырванными ушами и щеками, пустыми глазницами, ртами без зубов, губ и языка? У меня есть надежда на другое. Я попросил о встрече одного издателя, Эшвела, и собираюсь предложить ему выпустить книгу, касающуюся битрохософобии.

Уловив растерянность во взгляде Леффертса, он пояснил:

— Битрохософобия — это боязнь велосипедов.

— Достаточно ли ты компетентен для такой работы?

— Вполне: я страдаю не только лепидоптерофобией, но и битрохософобией.

— Позволь мне усомниться, что человек, страдающий фобией с этим труднопроизносимым названием, мог сделать из собственной жены — которая к тому же до недавнего времени была его дочерью — заядлую велосипедистку.

— Представь себе, это так. Я испытываю жуткий страх, когда вижу, как она садится на велосипед и исчезает в конце аллеи с развевающимися на ветру лентами шляпки. Боюсь, что больше ее не увижу. Боюсь до обморока. Я ее люблю, люблю, как не рассчитывал уже полюбить кого-нибудь в этой жизни.

Джейсон Фланнери стал с силой тереть веки. Оправдывая свой жест, он объяснил, что в дождливую погоду камин плохо тянет и у него от дыма всегда слезятся глаза.

4

Утром того дня, на который у Джейсона была назначена встреча с Эшвелом, ветер сменил направление на юго-западное, что было верным знаком того, что небо над приморской частью Восточного Йоркшира будет покрыто облаками разнообразных цветов. И хотя Джейсон не увлекался пейзажами, все-таки он решил, что, до того как сесть в лондонский поезд на вокзале Халла, он сфотографирует отражение облаков в водах Хамбера.

Эмили готовилась услышать звяканье тарелок и стук передвигаемых стульев, неизменно сопровождавших каждый приход миссис Брук, являвшейся на работу ровно в шесть. Но, не заметив в то утро ничего подобного, она поспешила встать, чтобы самой приготовить завтрак: поджаренные (ни в коем случае не пересушенные) ломтики бекона толщиной ровно в четверть дюйма; почти прозрачные кружочки картофеля, зажаренные до коричнево-золотистого цвета; яйца, приготовленные в смазанных ветчинным салом огнеупорных чашечках и посыпанные петрушкой, солью и перцем; тонко порезанные морские гребешки, обвалянные в сухарях и запеченные в духовке, которые подаются к столу горячими под уксусной подливкой (по инициативе миссис Брук, как и большинство кухарок, убежденной, что розоватые студенистые моллюски причислены к съестному лишь по недосмотру, их следует хорошенько залить уксусом, чтобы убить возможную вредоносность); и куриные ножки с подливой из горчицы и кайенского перца с добавлением анчоусного и вустерского соусов.

Джейсон, смяв выпачканную яичным желтком салфетку, отодвинул стул и несколько раз качнулся, поглядывая в окно, за которым уже всходило солнце.

Он сказал жене, что уезжает на два дня, поскольку после встречи с Эшвелом у него еще было назначено свидание с художником, собиравшимся купить у него несколько портретов, которыми он раньше хотел проиллюстрировать «Вездесущность смерти».

Насколько понял Фланнери, в планы художника входило разрисовать портреты гуашью оливкового и желто-зеленого тонов. Живописец говорил ему о «трансформации образов», но Джейсон не был простачком и знал, что речь шла именно о раскрашивании снимков.