Англия изнутри: записки нелегала

Я не стал ждать, когда у меня это произойдет, и уже на вторую неделю купил себе крем. Каждый вечер я смазывал пальцы и в целом старался их чередовать при сборе. Я действительно смог оттянуть немного этот процесс, за два месяца на ферме у меня только почернела кожа на подушечках, но трещин не было. Однако и это я не считал результатом, забегая вперед, скажу, что полностью чернота с пальцев сошла у меня недели через четыре после того, как я перестал собирать клубнику.

С супервайзерами у меня не сложилось. После того как уехали малазийцы они немного успокоились, но натура все равно берет свое и все возвращается на круги своя.

Даже больше, если те пару недель они давали нам работать нормально, то вскоре они изменили тактику. Игра была такой, сегодня польский супервайзер очень «злой», все проверяет, заставляет идти добирать, завтра он «хороший», а «плохая» полячка. Потом поляк и полячка в настроении, а вот литовец зверствует.

Белорусы с ними все равно шутили, улыбались, как-то старались с ними сотрудничать и контактировать. Я ложил на супервайзеров с прибора.

— Не нравится? — спросил я.

— Что то есть, Алекс? — говорила полячка Анна, выкидывая клубнику, — Не хорошо так собирать.

— А так хорошо собирать? — показал я ей на верхний ящик уже принятый от поляка и полез в пинетку, — Вот гнилая, вот, а если порыться внизу. А собирает как, даже до верха не достает.

— Ты сюда не смотри! Собирай свою клубнику.

— А ты нормально принимай, тогда не буду смотреть.

— Что опять не так? — подошел литовец.

— Клубника ей не нравится, я ей показываю, что есть хуже ящики, которые засчитаны.

— Ты не спорь с нами, одни уже доспорились, сказали тебе, значит иди и делай. Мы здесь решаем, какую клубнику принять, от какой отказаться. Понял?

— Понял.

— Тогда иди на поле.

Вечером белорусы смеялись.

— Саня, к тебе Анна клеится просто, ты впарь ее и все будет у тебя классно, — советовал Володя, — может караван другой дадут, там горячая вода, душ, туалет, все условия.

— Нас может она не так будет задрачивать, — согласился Виталя.

— Конечно, — добавил Юра, — с бабой здесь проблема, а у тебя будет в высших так сказать чинах.

— Так, блин, закройтесь, хотите ее трахнуть, флаг вам в руки.

Они начали смеяться.

— Ну, я полных не люблю, — заметил Володя, — да и страшненькая она немного.

— Не много?! — вмешался Римас, — Да это блин свиноматка из свинофермы, ее трахнешь, так потом всю жизнь будешь хрюкать.

— Да они ее сами хотят, — сказал я, — а она на них не ведется. Вот их и бесит это.

Это были шутки, но в действительности что-то надо было делать. Изменить ситуацию можно было тем способом, который и описали белорусы, эта Анна действительно положила на меня свой глаз. Переспи я с ней, на этой ферме для меня многое бы поменялось. Но я бы на это не пошел, ни при каком раскладе, на крайний случай уехал бы в Лондон, благо денег уже было нормально, чтобы прожить там недели 2. И я стал думать, как сделать так, чтобы я стал сверху.

Каждое утро я себе говорил: вы меня все равно не сломаете.

И я нашел выход, даже ценою потери денег.

Я стал собирать только качественную клубнику, поля подчищать так, что можно было комиссии водить. При этом я не заискивал перед ними, им не улыбался, не показывал, что я считаю их отличными парнями и девчатами.

Теперь я спорил конкретно.

Анна осмотрела мой ящик досконально и выбросила всего несколько клубник.

— Иди, добирай.

Я быстро перекинул из двух соседних пинеток клубнику и показал ей на ящик.

— Так нормально.

— Я тебе сказала, иди, добирай!

Я подошел ближе к другим ящикам, уже принятым супервайзерами.

— Здесь, во-первых, не качественная клубника, во-вторых, они даже до верха не достают в отличие от моего ящика.

— Что такое? — спросил, подходя, литовец.

— Ей клубника моя не нравится, сравни, например, с этим ящиком.

Он посмотрел на ящик мой и тот, что я указывал.

— Если Анна говорит, ты должен делать.

— Может мне Нилу понести эти два ящика и спросить у него, чей должен быть принят? — неожиданно спросил я у Йонеса, глядя на него.

Литовец потупился, засчитал мне ящик и сказал:

— Ты не пугай меня!

— А ты правильно выполняй свою работу, — я взял новый ящик и прошел мимо Анны.

Это была моя первая победа, и в душе я ликовал.

Темп был мной безусловно потерян, я собирал на 30 % меньше чем остальные, зато я вышел из этой ситуации победителем. Первое время они ходили, проверяли мои ряды, копались чуть не до дна в пинетках, но ничего сделать не могли. Я спорил, дерзил и не сдавался.

Недели через 2 Римас сообщил мне, что Йонес и Юрек, совместно с Анной хотят мне создать такие условия на поле, чтобы я уехал подобно малазийцам. Если, мол, не получится на поле, то они все равно что-то придумают. Поскольку так себя вести нельзя, ведь я для них был как красная тряпка для быка, к тому же, глядя на мои действия, борзеть с ними начинали и другие. А потеря авторитета для начальства это хуже их смерти физической, поэтому они втроем и затаились.