Англия Тюдоров. Полная история эпохи от Генриха VII до Елизаветы I

Между тем Генрих VIII возводил новые дворцы в районе Лондона Брайдуэлл и в Нью-Холле, недалеко от Челмсфорда, обновлял старые резиденции в Элтеме и Гринвиче. Его ранние приобретения и строительные работы не поражали масштабами, но после 1535 года он за 10 лет прибавил к своей коллекции более тридцати резиденций – ко времени кончины король владел 50 домами. Однако до 1525 года Генрих потратил минимум £40 000 только на Брайдуэлл и Нью-Холл, не считая расходов на мебель, гобелены, серебро, драгоценности и т. п.

В 1521 году руководители казначейства были вынуждены занимать деньги, чтобы выплатить жалованье королевским слугам. Когда Генрих VIII возобновил войну с Францией, кампании под командованием графа Суррея в 1522 году и герцога Саффолка годом позже стоили £400 000. В апреле 1523 года Уолси созвал парламент, но полученная субсидия составила менее четверти того, о чем он изначально просил. Канцлер с самого начала сгустил тучи, затребовав £800 000 помимо £260 000, которые он собрал при помощи займов в 1522–1523 годах. Когда палата общин собралась, Уолси хвастал, «что предпочел бы, чтобы ему клещами вырвали язык», чем уговаривать Генриха VIII взять меньше. Он попытался внушить членам парламента благоговейный страх, обращаясь к ним лично, но встретил «поразительно стойкое молчание»; он солгал, что палата лордов предложила нужный налог; он не выполнил своего обещания 1522 года, что займы будут возвращены из следующей парламентской субсидии[192]. Да, его исходное требование облагать налогом по ставке четыре шиллинга на фунт дохода с товаров и земель – переговорный прием; настоящие переговоры нацеливались на половину этой суммы, то есть основную ставку, использованную для займов 1522–1523 годов[193]. Однако если такая тактика работала при обычных условиях (архиепископ Уорхэм в 1512 году просил у парламента £600 000, но согласился на £126 745), то Уолси, собирая первый заем, твердо обещал возвратить деньги из следующей парламентской субсидии. Один свидетель событий писал: «Милорд кардинал клятвенно пообещал, что два шиллинга на фунт данных в заем денег будут выплачены полностью и с благодарностью. Но день выплаты не назначен»[194]. В этом и состояла загвоздка. Займы не только не были оплачены в скором времени (долг короны в итоге аннулировали актом 1529 года на том основании, что займы использовались на оборону королевства и поэтому должны считаться налогом), но и совокупное бремя налогообложения к 1523 году выросло. Едва ли стоит удивляться, что палата общин ссылалась на бедность, когда в 1512–1517 годах с подданных в виде налогов взималось £288 814, и займы подняли до £260 000. На самом деле члены парламента, которые жаловались, что в королевстве нет достаточной наличности для налогообложения в таком масштабе, имели основания для подобных мыслей[195].

В ответ Уолси затянул работу парламента почти до середины лета, чего не случалось с 1433 года и вплоть до времен Долгого парламента. 13 мая парламент предложил основную ставку два шиллинга на фунт прибыли с товаров и земель, но Уолси продолжал торговаться. Эдвард Холл писал: «Кардиналу доложили о такой субсидии. Он высказал горькое разочарование и сказал, что палата лордов согласна на четыре шиллинга с фунта прибыли, однако это оказалось неправдой»[196]. Внесенное 21 мая переработанное предложение не решило дела: или Уолси отклонил его, или сами члены парламента передумали за время каникул на Пятидесятницу. В период, когда в палате общин подсчет голосов проводился очень редко, члены парламента разошлись во мнениях и по поводу третьего предложения 27 июня, его тоже отклонили. Спикеру парламента Томасу Мору даже пришлось вмешиваться, чтобы успокоить страсти, так что примерно 6 июля «после долгих уговоров и личных усилий друзей» ставки субсидии были, наконец, согласованы[197].