Англия в раннее средневековье

Монашеский принцип церковной организации не был единственной особенностью, отличавшей ирландскую Церковь от официального католицизма. Помимо таких второстепенных деталей, как форма монашеской тонзуры и тонкости обрядности и литургии, две церкви разделял гораздо более существенный вопрос о точной дате празднования одного из главных христианских праздников — Воскресения Господня, Пасхи. В ирландской и римскокатолической церквах она праздновалась в разные дни, в зависимости от того расчетного цикла, которым пользовались священнослужители[276]. Это чисто хронологическое противоречие вскоре переросло в ожесточенный догматический спор и на долгое время стало главным предметом нескончаемых дебатов между двумя церквами.

Особую роль в распространении христианства среди британских пиктов и скоттов, а затем и англосаксов сыграло подвижничество впоследствии канонизированного ирландца Колумбы (521–597 гг.) при основании им известнейшего монастыря на острове Лиона в 563 г. Нашими сведениями о жизни и деятельности Колумбы мы обязаны Адомнану, девятому его преемнику на посту аббата Айоны, составившему в конце VII — начале VIII столетия первое житие святого[277]. Адомнан рассказывает о том, как, покинув в возрасте 42 лет учрежденное им же аббатство Дарроу в Ирландии, Колумба с двенадцатью спутниками обосновался на небольшом островке у северо-западного побережья будущей Шотландии среди местного языческого населения. Место, выбранное им для монастыря, оказалось столь удачным для христианской проповеди, что уже вскоре Колумбе удалось приобщить к христианству короля северных пиктов Бруда, а с объединением пиктов в единое государство еще шире распространить свою деятельность не только среди них, но и среди скоттов королевства Далриада. К моменту кончины святого в 597 г. его трудами и усилиями его учеников построенные по ирландскому образцу и тяготеющие к Айоне монастыри покрыли всю территорию севернее Ферта и Клайда[278].

По справедливому заключению ряда исследователей, созданная св. Колумбой монастырская система во многом напоминала монашеские ордена периода классического средневековья, представляя собой совокупность обителей, связанных между собой личностью основателя главного центра, которому все они подчинялись[279]. Однако в отличие от францисканцев или доминиканцев XIII–XIV вв., действовавших наряду с белым духовенством, организованным в диоцезы под епископской властью, «церковь св. Колумбы» такую организацию полностью заменяла. По сообщению Беды Почтенного, во главе церкви в таком случае оказывался «аббат, власти которого, вопреки обыкновению (имеется в виду римско-католическая практика — А. Г.), обязан подчиняться весь диоцез, следуя установлениям основателя [монастыря], который был не епископом, а просто монахом»[280]. Не менее показателен и эпизод, приводимый Адомнаном. Некий епископ, проживавший в монастыре, никак не соглашался посвятить одного из послушников в духовный сан и был принужден сделать это лишь по приказу св. Колумбы[281]. Даже сам ирландский термин «muintir» (от лат. monasterium), применяемый автором жития, означал не столько церковную корпорацию, сколько религиозную общину[282].

Уже упомянутое житие святого дает возможность в некоторых деталях представить также особенности повседневной жизни и быта монахов Айоны. Вместо общего корпуса каждый из монахов жил в отдельной келье, построенной из дерева или лозы; келья аббата располагалась несколько в стороне от остальных. Помимо жилищ монахов на территории аббатства находилась деревянная церковь с каменным алтарем, необходимым богослужебным инвентарем и чтимыми реликвиями. Здесь же висел колокол, сзывавший членов общины к молитве. Кроме того, в аббатстве были выстроены трапезная, а также библиотека и скрипторий[283]. Монахи делили свое время между молитвой, благочестивыми размышлениями, физическим трудом на полях и работой над книгой. При основателе монастыря «они не испытывали ни физического, ни духовного истощения, но бодро несли слово Божие окружающим язычникам»[284]. При всей возможной гиперболизации, свойственной агиографическим произведениям, данные Адомнана заставляют согласиться с заключением известного английского специалиста Д. Фишера: «Айона представляла собой наиболее привлекательный образец ирландского монашества»[285].

Вернемся, однако, к римско-католической миссии. Несмотря на определенные неудачи, сохранение своего форпоста в Кентербери позволило ей, подготовив священнослужителей из числа англосаксов, в 20-е гг. VII столетия приступить к евангелизации Нортумбрии, которая к этому времени выдвинулась на одно из первых мест среди других англосаксонских королевств.