Англия в раннее средневековье

Размеры ранних поселений установить достаточно сложно, поскольку источники не дают вполне определенных указаний по этому поводу. Ясно, однако, что на юго-западе и в центральной части Англии деревни были расположены реже, чем в Кенте, и были крупнее, достигая иногда ста и более дворов[364]. Каждый такой двор, как правило, состоял из 2–10 больших домов площадью 40–60 квадратных метров с несколькими массивными столбами, поддерживавшими крышу, и с одной или несколькими внутренними перегородками. Их окружали хозяйственные постройки: сараи, кладовые, стойла для скота, мастерские и т. п. Иногда весь комплекс построек был обнесен оградой[365]. Эти археологические свидетельства, наряду с данными ранних судебников[366], позволяют думать, что в составе поселений уже в конце VII в. существовали усадьбы отдельных малых семей. Именно эти усадьбы и были основными производственными единицами аграрного сектора англосаксонской экономики.

Важнейшими сельскохозяйственными занятиями англосаксов были земледелие и скотоводство, хотя соотношение между ними, видимо, с течением времени менялось. Первоначально скотоводство, скорее всего, превалировало над культурным земледелием. На это указывают как сообщения Тацита, описывающего еще континентальных германцев[367], так и англосаксонские грамоты VII–IX вв., фиксирующие большую роль, в частности, свиноводства. К X в. земледелие, несомненно, стало основой хозяйственного строя англосаксов, хотя животноводство кое-где продолжало занимать серьезные позиции[368].

В хозяйственном комплексе любого поселка главное место принадлежало пахотному полю. Количество пахотной земли в англосаксонскую эпоху определялось терминами, суть которых и, главное, оценка в привычных нам единицах измерения довольно сложны. Ими были: гайда (hida, hiwisc) в центральной и южной Англии и, первоначально, возможно, на севере; сулунг (sulung) в Кенте и каруката (caruсаte) в Области датского права[369].

Чисто теоретически гайда представляла собой земельный участок, в котором должно было быть не менее 120 акров (около 49 гектаров) и который, предположительно, считался достаточным для поддержания существования одного крестьянского домохозяйства в течение года. Четверть гайды именовалась виргатой (virgate) и была равна 30 акрам[370]. С самого начала расселения англосаксов обрабатываемая земля возделывалась в обширных открытых полях, разделенных на отдельные полосы — участки. Предполагалось, что каждая такая полоса составляет в длину ферлонг (около 200 метров), а в ширину — одну десятую ферлонга, чтобы в квадратных единицах образовать один акр, который в течение дня могла обработать одна восьмиволовая упряжка[371]. Во всяком случае, в Кенте сулунг делился на четыре четверти, которые назывались «упряжками» (др.-англ. geoces)[372], что свидетельствует о применении при обработке земли именно четырех пар быков. Сходным образом в местах поселения скандинавов каруката делилась на восемь боват  (bovates)[373]; это также предполагает восьмиволовую упряжку.

Совершенно очевидно, что на практике реальные размеры гайды должны была сильно варьироваться, поскольку в дарственных грамотах она выступает то в качестве единицы землевладения и хозяйства, то в качестве земельной меры, то как фискальная единица[374]. Следует также иметь в виду, что по мере неизбежного дробления земельных участков площадь гайды сокращалась; к концу англосаксонского периода гайда уже не составляла «полного надела», которым она считалась в VII–IX вв.[375]

На первых порах сулунг также, видимо, представлял собой полный надел домохозяйства и определялся как «земля, вспахивающаяся одним плугом» (terra urtius carucae, terra urtius aratri)[376]. В дальнейшем из общеанглийского словаря было заимствовано обозначение hida, которым стали называть наделы, уже не составлявшие сулунга. Параллельное существование в Кенте двух терминов специалисты склонны объяснять разложением первоначального надела — сулунга и постепенным превращением hida в основную единицу налогообложения[377]. Не отрицая важнейшего значения этого фактора, укажем также на исключительную этническую пестроту первоначального германского населения этого англосаксонского королевства; возможно, параллельное употребление в Кенте двух терминов, обозначавших земельный надел, было связано с аграрными и лингвистическими традициями различных групп поселенцев.