Английская ложь (СИ)

Было поздно. Амелия была под его чарами: иллюзии и видения смешивались с его воспоминаниями... то, как он убил Лоренса.

«Это что я? Я радовалась, когда видела его...»

В его воспоминаниях, она увидела себя: маленькую и с улыбкой на улице.

«Пожар? Почему здесь Фламиргус? Это ведь мама Алисы...»

Она увидела горящие дома в которых провела своё детство пока Александрия не забрала её жить с отцом. Перед её глазами появился темный шар и Фламиргус упав на колени, закричал от боли...

— Прости меня брат... Бегите от меня!

Амелия слышала плач Фламиргуса и его просьбы не подходить к нему, но никто его как и прежде не слышал...

— Калеб!!! Хватай их и сваливайте отсюда! — во весь голос орала Александрия, испугавшись за их жизни.

«Мама? я слышу её...»

Фламиргус вонзил клинок ей в живот и бросил в сторону горящих обрушившихся балок. Глаза Крея блеснули сапфировым сиянием и с невиданной ранее ему скоростью он устремился к ней и поймал своим телом, упав на огонь

— Белый свет! — Калеб достал крест и ослепил Фламиргуса, намеревающегося убить обоих разом.

Александрия остатками своей силы лишила его возможности двигаться.

— Крей! Хватай её и бегите! — Калеб держал крест и медленно отходил в сторону выхода, прикрывая собой Крея.

— Ты... жалкий раб церкви! — раздался оглушающий вопль — все стены затряслись и уже почти завалили все вокруг.

Александрия и Шейли подбежали к нему: Королева, что есть сил схватила его мертвой хваткой, пока мадам Шейли резала себе руку.

— Калеб... иди с ними — мадам Шейли повернулась к нему. — Ты нужен ей...

Амелия очнулась на руках несущего её Крея и резко вскочила ноги, истекая кровью от ранения.

— Мама, бабушка, нет! — постоянно кричала она с наворачивающимися слезами из глаз. — Я не оставлю вас!

Калеб схватил её и вёл к выходу, пока Шейли разбрызгивала вокруг свою кровь.

— Я смогу лишить его сил с помощью своей оскверненной крови, — говорила мадам, поглаживая по щеке свою дочь. — У нас мало времени...

— Во имя семьи, — ответила ей Александрия, держа свою маму за руку.

Амелия продолжала кричать и молить спасти их. Александрия и мадам Шейли в последний раз посмотрели в их сторону.

— Я люблю тебя...

«Задача родителей — отдать жизнь за счастье своих детей...»

Выход завалило: пламя распространилось за пределы дворца — взрыв... их вместе с воротами ударной волной вытолкнуло на площадь: это было из-за бочек, заложенных Эгбертом под дворцом.

В ушах звенело. Калеб протянул руку Крею, а он помог подняться Амелии. Она сделав несколько шагов — упала на колени, и затем закричала: её душераздирающий крик пеленой накрыл всю столицу. Вся стража и горожане в страхе вышли ко дворцу: это была ужасная трагедия, смотря на которую все несколько переглянулись — всё, на что они были сейчас способны это приклониться.

— Крей! — к ним подбежала Джессика, и осознав, что произошло — она как и все застыла от увиденного.

Воздух вокруг был спёртым: безмолвие и невыносимое горе дочери, только что потерявшей родную мать пропитало все вокруг: уткнувшись лбом в землю она рыдала, пока её кровь стекала и капала на землю.

Все смотрели на огонь — тлеющий до основания Золотой дворец...

Глава 13 — "Лёд, покрытый золотом..."

Несколько часов спустя; уже светало. Ранее Крей увёл раненую и измотанную Амелию к Джессике, где она дала ей раствор из волчьего цветка и положила в одну из комнат. Калеб оседлал лошадь возле трактира.

— Куда ты? — спросила его Джессика, выйдя на улицу.

— Оповестить знать о произошедшем и по пути заглянуть в дом Священного креста.

— Во дворец Девяти? Почему они не оказали помощь?

— У Александрии с церковью были не очень хорошие отношения. Позаботься об Амелии, я прибуду через несколько дней, — окончательно надев шлем, он поскакал за город.

Крей пил спиртное за столом с Олливером; а принцесса отдыхала. Трактир стал их временным пристанищем под охраной Серебряной стражи пока Аннет все также крепко спала, но уже начав дышать: ещё порядка пару часов и она проснется.

— Ты как? — Джессика вошла в трактир и положила руку Крею на плечо.

— Не могу сказать, что я в порядке, — он выдохнул и залпом выпил содержимое стакана. — Александрия, бабушка Шейли, Эгберт... прошло не так много времени; но теперь их нет, мне их и вправду не хватает. Они отдали свои жизни, защищая то, что любили больше всего на свете. Они доверились мне...

— Ты ведь не бросишь её?

Крей повернул голову на Джессику. На лице, как на камне была высечена грусть и тоска; его время тоже скоро истечет. Он сделал то, ради чего оказался здесь. Точнее, он сделал то, что должен был, находясь здесь. Изначально, Крей должен был быть нейтральным наблюдателем, но начав терять свои прежние воспоминания и по-настоящему полюбив Амелию — он не смог.

— Я сделаю все возможное.

— Кто же ты такой... Крей Валиус Де Азмантис... — Джессика прошла к барной стойке и поставила стакан, а затем пошла в сторону комнаты Амелии вверх по лестнице.