Английская тайна

— Черт с этим Григорьевым твоим и с «Эспайром» тоже… Ты мне лучше скажи, где ты эту… Альку… где взял?

— Ага! — торжествующе воскликнул Гаврилов. — Скажи, похожа! Не отличить! Я ее как увидал, так прямо ахнул! Представляешь, в Ростове, на вокзале, стоит ободранная как кошка, но я сразу сказал: во, ведь в точности англичаночка одна знакомая. Отмыли мы ее, покрасили, приодели… Скажи, сильна, а?

— И увидев ее, ты решил устроить весь этот… фейерверк?

— Ну, что-то вроде того…

— И соответственно, ханни трэп для меня тоже…

— Чего? Не понял?

— «Медовая ловушка» это называется. Сладким помазано, вот дураки и суются. А капкан — цап! — и захлопнется…

— Нет, Саш, ты не понял, я…

Но Сашку вдруг стало как-то невыносимо тоскливо. Так противно стало на душе, что он, неожиданно для себя самого, взял и нажал на кнопочку с красной трубочкой. А потом и вообще аппарат выключил.

Гарри покосился на него с удивлением, пару минут выдерживал уважительное молчание, а потом не удержался и спросил:

— Вы обсудили проблему акций «Эспайр»?

— Да, — неохотно отвечал Сашок. — Мой знакомый требует их отдать.

— С какой такой стати? Надо поторговаться. А если что — пусть в суд подают.

— Какой суд, — сказал Сашок, — если я их не отдам, меня убьют.

— Вас и так… должны были… по бизнес-плану, того-с… а вот не убили же! Есть, знаете ли, защитные средства.

— Устал я от ваших защитных средств. И вот что, Гарри, я вспомнил, где я слышал про эту компанию. Про «Эспайр». Я сегодня утром брился и слушал радио, хотя и не очень внимательно. Кажется, там речь шла о каком-то русском олигархе, который хотел прибрать «Эспайр» к рукам. Он вроде бы скупал акции через всяких подставных лиц. Потому что напрямую почему-то нельзя. И он пытался посадить своих людей в совет директоров. Но у него облом вышел. Что-то там не склеилось. Нелепая ошибочка, вроде того, что какие-то документы забыли дослать. Доверенность не заверили. И кто-то не успел на самолет. И вчера поздно вечером — можно сказать, ночью — противники этого hostile bid — враждебного поглощения — смогли собрать экстренное заседание и все это дело похоронили. Русский олигарх не смог провести своего человека в правление, и все его карты теперь биты. Вот почему, уважаемый Гарри, мы с Анной-Марией еще живы, а не благодаря вашим защитным мерам! Мало того, теперь, видимо, в дело вмешается специальный отдел по расследованию серьезных экономических преступлений…

Гарри потупил глаза, посопел и наконец сказал:

— Да вмешался уже, давно уже вмешался, мистер Тутов.

— Что? Кто вмешался? — не понял Сашок.

— Отдел. По расследованию серьезных экономических преступлений.

— Вы! Так вы! Вы меня тоже обманывали, Гарри!

— В чем же обман, дорогой Александр? В том, что помогли вам, может быть, даже жизнь спасли?

— Но вы, вы вовсе не…

— Вовсе не кто, мистер Тутов? Уверяю вас, я на самом деле пенсионер. Но до выхода на пенсию жизнь у меня была… э-э… очень яркой, пестрой и разнообразной. Поверьте, судьба бывает просто непредсказуемой, просто от тебя как будто не зависит… Так вот, сугубо конфиденциально: в молодости я даже бывал, как бы элегантнее выразиться… в каком-то смысле по обе стороны закона… Вы понимаете, что я имею в виду? Потом пришло время, я осознал грехи молодости и потом их замаливал… Но за вознаграждение, конечно, иногда очень даже приличное. В своем деле всегда считался мастером — по обе стороны… А теперь вот — видите, старость, бедность… Вы же знаете, пенсии у нас тут — не разбежишься. Но можно подрабатывать. Внештатно — фри лэнс.

Сашок оторопело молчал, не зная, что сказать.

Тогда Гарри решил взять инициативу в свои руки.

— Вот моя теория, — сказал он. — Я думаю, их, гангстеров этих ваших, сгубила жадность.

— И алкоголь, — вставил Сашок.

— Ну да, и алкоголь, наверно, тоже. Они же все так здорово придумали, разработали, сразу видно, что ваш школьный товарищ в курсе технологий. Но то ли он не доучился, то ли мало практиковался, то ли еще что — не знаю. В общем, талантливо, но отдает дилетантизмом. Если бы у него было бы побольше выдержки, он смог бы заполучить здесь плацдарм, с которого можно было бы много чего проворачивать. И структура у него была бы и для отмывания денег, и для захвата компаний, и для много чего еще. Отец Анны-Марии, кстати, очень уважаемый в Сити человек, имя его дочери само по себе открыло бы много замков и дверей. Но им в последний момент не хватило, видимо, выдержки и терпения. И потом сыграли свою роль нетерпение и жадность. Жадность их сгубила.

— И пьянство, — сказал Сашок.