Английская тетушка

— Может, покончим с этой комедией, Рафаэль?! Ваша мать полагает, что я соблазняю вашего брата. И перестаньте, наконец, величать меня сеньоритой! Меня зовут Реджина!

Рафаэль сжал кулаки:

— Вы терзаете меня. Хорошо, признаюсь, для меня вы давно Реджина. Но что там с моим братом? Что вы с ним сделали?

— Ничего я с ним не делала! — Реджина пришла бы в ярость, если бы у нее были силы. — Констансия должна была вам сказать, что ваш брат разорвал свою помолвку…

— Это невозможно!.. — Рафаэль уставился на нее как на инопланетянку. — Нет, Констансия мне ничего не говорила, — с трудом вышел он из ступора. — Да и возможности не было. Вы были в обмороке. Я думал только о вас. — Он смутился своему откровению, но это проскользнуло только в его глазах.

— Вы что, с тех пор как я здесь, ни разу не были на асьенде? — пришел черед удивляться Реджине.

— Нет, — упавшим голосом подтвердил он.

— Но вы же сказали, когда все произошло…

— Я сказал, что сообщил своей семье. Это так. Но я отправил известие с посыльным. А потом у меня не было времени…

Реджина тщательно изучала состояние своих ногтей.

— Ладно, сейчас это неважно. Вы правы, мне уже гораздо лучше. Я покину ваш дом, чтобы увезти отсюда Люси как можно скорее.

— Нет! — В тоне Рафаэля зазвучали властные нотки. — Этого вы не сделаете.

Реджина подняла тяжелый взгляд:

— Мне пора возвращаться. И Люси я заберу с собой. Что бы ни выкидывал ваш братец!

Рафаэль мрачно посмотрел на нее:

— Что произошло, Реджина? Почему мой брат разорвал помолвку?

— Это неважно. — Реджина покраснела.

— Это важно! И я должен это знать! — Он еще на шаг приблизился к постели. — Будьте добры, Реджина. Прошу вас! — снизил он тон, заметив выражение ее глаз.

Его темные глаза тоже не давали ей возможности отговориться.

— Ну честное слово, это такая глупость!.. Ваш брат признался мне в любви… Но я-то понимаю, в чем тут дело! — Она деланно засмеялась. — Естественно, я ему отказала.

Рафаэль тяжело дышал, и это напомнило Реджине ситуацию прошлой ночи.

— Почему вы мне раньше не сказали?

— Зачем? — искренне удивилась Реджина. — Какое к вам это имеет отношение?

По лицу Рафаэля было видно, что ему стоит больших усилий держать себя в руках.

— Имеет. Вся история с самого начала была безумием! — Он судорожно сглотнул. — Но вы, разумеется, спокойно вернетесь на асьенду. Я об этом позабочусь. А если Хуан еще раз посмеет к вам…

— Прошу вас! — остановила его Реджина. — Пожалуйста! Я сама не хочу туда возвращаться. — Ее нервы были на пределе. — Позвольте мне задержаться у вас еще пару дней. Я сделаю все, чтобы как можно быстрее покинуть долину!

— Нет! — отрезал Рафаэль. — Прошу вас, Реджина, не подгоняйте меня! Я не выдержу!

— Не понимаю, о чем вы, — пролепетала она.

— О, еще как понимаете! — Он был очень бледен, и его взгляд напоминал тот, что она видела вчера. — Мне надо идти, — внезапно развернулся он. — Можете одеться и прогуляться на воздухе. Эва поможет вам. Только не уходите далеко от дома! — Дверь за ним закрылась.

Сил у нее прибавилось еще не настолько, как она думала. Небольшая прогулка по мысу утомила Реджину, и когда Эва предложила ей на кухне чашку горячего шоколада, она с радостью согласилась и тут же рухнула за стол.

Они все еще прихлебывали из своих чашек, когда им помешал неожиданный визитер. Уже в коридоре заслышался голос, окликающий дона Рафаэля. Эва вскочила от волнения:

— Падре идет, сеньорита!

Через минуту на пороге возник красивый падре Доменико.

— О, добрый день, сеньориты! Как поживаете?

Эва что-то живо залопотала на испанском. Реджина вежливо улыбнулась. С того вечера, когда Рафаэль приходил в асьенду на обед, она не видела пастора. Однако сейчас его приход не вызвал в ней воодушевления — падре был, скажем так, хорошим другом доньи Кончиты и, несомненно, пришел выразить какие-то претензии семьи Куэрас.

Эва предложила пастору чашку шоколада, которую тот с удовольствием принял.

— Эва сказала, что Рафаэля нет. Но мне это только на руку, сеньорита. Я пришел поговорить с вами.

«Так я и думала!» — Реджина вцепилась в свою чашку.

— Со мной?

— Да, сеньорита. Спасибо, Эва. Очень вкусный шоколад. Итак, я здесь, чтобы поговорить о вашей племяннице и ее многоуважаемом опекуне. Хотя нет, речь о Рафаэле…

— О Рафаэле? — Щёки Реджины запылали. — Какое он имеет ко всему отношение?

— Мы беспокоимся о нем, — доверительно сообщил падре. — И пришли к заключению, что вы… так сказать, по объективным причинам можете нам помочь.

— Я? Вам?

Падре Доменико перевел дыхание.

— Простите, мне нелегко, сеньорита. Дело очень деликатное. Вы определенно уже знаете, что Рафаэль готовится к возведению в сан…

— Констансия мне сказала…

Он удовлетворенно кивнул:

— Но вы определенно не знаете всю подоплеку дела. Его мать, донья Куэрас, не одобряет этого решения. Рафаэль — старший. Он наследник поместья, не Хуан. Он должен принять на себя всю ответственность!

Реджина облизала пересохшие губы:

— Может быть, другую ответственность он считает важнее?

Падре замотал головой так, что чуть было не снес ее с плеч.