Английские бунтари

Картина борьбы английского народа за социальную справедливость была бы, однако, неполной без хотя бы краткого упоминания о массовых волнениях на королевском флоте в 1797 г., несмотря даже на то, что они являли собой не восстания и бунты, а скорее нечто вроде забастовок*, вызванных невыносимыми условиями существования военных моряков.

*Точная семантика термина “strike” (забастовка) неизвестна. Возможно, он является сокращенным заимствованием морского выражения ‘to strike sail “, что означает “убрать паруса”. В качестве гипотезы можно предположить, что именно тогда, в ходе волнений на королевском флоте в 1797 г ., этот термин и начал приобретать свое современное значение. — Прим. перев.

Война с Францией складывалась для Британского королевства весьма неудачно: брошенная союзниками, терпящая поражение за поражением от молодого талантливого генерала Французской республики Наполеона Бонапарта, Англия была вынуждена вывести свои войска и из Европы, и из Средиземноморья. Теперь, когда от флота и армии неприятеля ее отделяло только узкое Северное море, Англия сама жила в страхе перед возможным вторжением. Тревожно обстояли дела и в бурлящей Ирландии, население которой ожидало высадки французов с явным нетерпением. Английский банк вместо золота начал выплачивать бумажные деньги. И в довершение всего из-за плохого урожая резко подскочили цены на основной продукт питания широких слоев населения — хлеб, что, естественно, еще больше усугубляло недовольство народных масс.

Теперь единственной надеждой английского парламента стал королевский флот, на который легла основная тяжесть военных действий. И военные моряки не подвели — в феврале 1797 г . по всей стране пронеслась радостная весть о том, что в морской баталии при Сент-Винсенте адмирал сэр Джон Джервис одержал внушительную победу над куда более многочисленной испанской флотилией. Никогда не унывающий “старый морской волк” с его неизменной черной косичкой, распахнутым воротом рубахи и раскачивающейся походкой превратился в национального героя: каждый почитал за честь пожать ему руку, перед ним были открыты двери любого дома, его жизнь, приукрашенная множеством героических деталей, описывалась во всех печатных изданиях страны, его овеянный романтическими похождениями образ воспевался в песнях и стихах. Реальность же, увы, была совершенно иной.

На самом деле военные моряки являли собой, пожалуй, наиболее угнетенную, эксплуатируемую и обираемую категорию населения королевства. Условия, в которых они проходили службу и воевали, были таковы, что современному человеку они показались бы просто невозможными, невероятными. Заработная плата военным морякам не поднималась со времен Английской республики, т.е. в течение 150 лет, и составляла только треть от уровня оплаты матросского труда на торговом флоте. Мало того, она обычно “запаздывала” на два, а в некоторых случаях и на три года*. При зарплате в 19 шиллингов в месяц рядовой матрос после всех вычетов за питание, форму, постель и т.д. получал на руки около 9 шиллингов — а ведь на них ему надо было еще и содержать семью, которая нередко была вынуждена влачить нищенское существование на благотворительные подачки церковного прихода.

*По мнению адмиралтейства, такая политика удерживала многих матросов, все же надеявшихся получить заработанное, от дезертирства.

Типичнейшим явлением для королевского флота тех времен была невообразимая скученность, доставлявшая матросам огромные неудобства. Например, экипаж “Виктории” — флагманского корабля адмирала Нельсона — при водоизмещении всего 2164 тонны насчитывал 850 человек, поэтому, чтобы отдохнуть после изнурительной вахты, матросам приходилось растягивать гамаки… между пушками. Питались они посменно, причем если в количественном отношении еды, как правило, хватало, то ее качество было, говоря без преувеличения, просто ужасным: солонина подчас была такой высохшей от старости и твердой, что матросы вырезали из нее табакерки, на вид мало чем отличавшиеся от настоящего дерева и даже поддававшиеся полировке; галеты буквально кишели червями, и их надо было выковыривать по одному, прежде чем без содрогания отправить галету в рот; из окаменевшего сыра матросы частенько выпиливали кругляши, которые прекрасно заменяли оторванные или потерянные пуговицы на одежде. И в довершение всего их нагло обкрадывал корабельный интендант, получавший от командира официальную премию “за экономию”. Питьевая вода очень скоро становилась негодной для употребления, и ее заменяли бурдой из мутного водянистого пива или дешевого прокисшего вина. О фруктах и овощах приходилось только мечтать, поэтому нередким гостем на военных судах была цинга.