Английский детектив. Джон Бакен. Тридцать девять ступеней / John Buchan. The Thirty-Nine Steps

I did not give him very close attention (я не уделил ему очень много пристального внимания = я слушал его не очень внимательно; close – близкий; тщательный, пристальный). The fact is, I was more interested in his own adventures than in his high politics (дело в том, что я был более заинтересован в его собственных приключениях, чем в его высокой политике). I reckoned that Karolides and his affairs were not my business (я считал, что Каролидес и его дела меня не касаются: «были не моим делом»), leaving all that to him (и /я/ оставлял все это = их ему). So a lot that he said slipped clean out of my memory (поэтому многое из того, что он сказал, начисто ускользнуло из моей памяти). I remember that he was very clear (я помню, что у него совершенно не вызывало сомнений то; clear – ясный, светлый; явный, понятный, не вызывающий сомнений) that the danger to Karolides would not begin till he had got to London (что опасность для Каролидеса начнется только тогда, когда он приедет в Лондон: «не начнется до тех пор, пока он не приедет в Лондон»), and would come from the very highest quarters (и исходить /она/ будет от самых высоких кругов = эшелонов власти; quarter – четверть, четвертая часть; круг лиц, сфера, круги), where there would be no thought of suspicion (где не будет и тени: «мысли» подозрения). He mentioned the name of a woman (он упомянул имя одной женщины) – Julia Czechenyi (Юлии Чехеньи) – as having something to do with the danger (как связанной с этой опасностью; to have smth. to do with smth. – иметь отношение к чему-л., кому-л.). She would be the decoy, I gathered (она будет приманкой, как я понял; decoy – пруд, затянутый сеткой /куда заманивают диких уток и т. п./; приманка, человек, вовлекающий другого в западню, ловушку), to get Karolides out of the care of his guards (чтобы выманить Каролидеса из-под опеки: «заботы» своих телохранителей). He talked, too, about a Black Stone (он говорил также о неком Черном Камне) and a man that lisped in his speech (и об одном человеке, который шепелявил: «который шепелявил в своей речи»), and he described very particularly somebody that he never referred to without a shudder (и он описывал очень подробно какого-то человека, о котором он никогда не упоминал без содрогания; to refer – посылать, отсылать /к кому-л., чему-л./; упоминать /кого-л., что-л./) – an old man with a young voice who could hood his eyes like a hawk (одного старика с молодым голосом, который мог закрывать глаза, словно ястреб; hood – капюшон; to hood – закрывать капюшоном, колпаком и т. п.; закрывать, прикрывать).

 I did not give him very close attention. The fact is, I was more interested in his own adventures than in his high politics. I reckoned that Karolides and his affairs were not my business, leaving all that to him. So a lot that he said slipped clean out of my memory. I remember that he was very clear that the danger to Karolides would not begin till he had got to London, and would come from the very highest quarters, where there would be no thought of suspicion. He mentioned the name of a woman – Julia Czechenyi – as having something to do with the danger. She would be the decoy, I gathered, to get Karolides out of the care of his guards. He talked, too, about a Black Stone and a man that lisped in his speech, and he described very particularly somebody that he never referred to without a shudder – an old man with a young voice who could hood his eyes like a hawk.