Английский пациент

В течение ближайших тридцати секунд металлический свет прожекторов сменился зеленовато-желтым – от фар грузовика. Еще одна бомбежка. Когда услышат, что летят самолеты, то и эти огни будут выключены. Он сел на пустой бак от горючего, глядя на три компонента, которые достал из 250-килограммовой бомбы типа SC, слушая шипение фар вокруг.

Сидел, наблюдал и ждал, когда прозвучит щелчок. Метрах в пятидесяти молча стояли другие мужчины. Знал, что сейчас он – король, хозяин-кукловод и может приказать принести все, что ему захочется: ведро песка или фруктовый пирог; и эти мужчины, которые никогда бы не подошли и не заговорили с ним в переполненном баре, сейчас сделали бы все, что он пожелает.

Это было непривычно: словно вручили костюм большого размера, в который он мог завернуться, а рукава волочились бы сзади. Знал, что ему это не понравилось бы, поскольку он привык быть незаметным. В Англии, когда он жил в разных казармах, соседи, как правило, полностью игнорировали его, и юноша свыкся со своей изолированностью, отстраненностью. Самоуверенность и замкнутость, будто он являлся единственным в мире хранителем какого-то важного секрета, которые Хана открыла в нем позже, не были результатом профессиональной деятельности в качестве простого сапера во время итальянской кампании. То был результат его пребывания в Европе в качестве безымянного представителя другой расы, части невидимого мира. Он выработал защитную реакцию, доверяя только тем, кто подружился с ним.

Но в ту ночь в Эрите Сингх знал, что держит ниточки, которыми мог управлять всеми вокруг, словно марионетками.

Через несколько месяцев отбыл в Италию, упаковав мешок и взяв с собой тень лорда Суффолка; почему-то при этом он ощущал свою похожесть на того мальчика в зеленом костюме, которого видел впервые в рождественском спектакле. Тогда лорд Суффолк и мисс Морден предложили ему сходить в театр. Он выбрал «Питера Пэна», и они, ни слова не говоря, молча согласились – и пошли с ним на эту детскую пьесу…

Подобные воспоминания бродили тенями вокруг, когда он лежал в палатке с Ханой в этом маленьком городке на холмах в Италии.

Воспоминания Сингха были слишком дороги, поэтому раскрывать прошлое или свои черты характера было бы чересчур щедрым жестом. Точно так же он не считал возможным спросить напрямую, почему Хана предпочла именно его. Он любил ее с той же силой, с которой любил тех трех странных англичан. Ел с ними за одним столом. Видел, как они наблюдали его восхищение и удивление, когда мальчик в зеленой одежде высоко поднял руки и полетел в темноту над сценой, возвращаясь к маленькой девочке, которая жила в обычной семье – чтобы тоже научить ее летать.

А там, в темноте Эрита, он прекратит работу, как только послышится гул самолетов и один за другим погасят огни. Будет сидеть во мраке, наклонившись вперед и приложив ухо к тикающему механизму, все еще сторожа появление щелчков, пытаясь услышать их среди гула немецких бомбардировщиков.

И случилось то, чего он ждал. Ровно через час таймер сбросился, и взорвался ударный капсюль. Когда выкручивали основной запальный стакан взрывателя, освобождался невидимый боек, который должен был привести в действие второй запальный стакан – ровно через час, когда сапер уже будет уверен в том, что бомба обезврежена.

Эта новинка изменила технологию работ по обезвреживанию, производимых союзниками. Теперь в каждой бомбе замедленного действия предполагалось наличие второго запального стакана взрывателя. Вывинчивание только одного (первого) стакана уже не гарантировало факт полного обезвреживания снаряда. Лучше было бы нейтрализовать такие бомбы, не дотрагиваясь до взрывателя.

Кирпалу Сингху просто повезло. Он остался в живых благодаря тому, что раньше, в освещении электрических дуг, обнаружил и вытащил смертельный второй стакан из взрывателя бомбы-ловушки. В зеленовато-желтой темноте под бомбежкой наблюдал бело-зеленую вспышку размером с руку. С опозданием на один час.

Он вернулся к офицеру и сказал: «Нужен еще хотя бы один такой же взрыватель, чтобы проверить свое предположение».

Они опять зажгли вокруг него свет. В ту ночь он проверял новые взрыватели в течение еще двух часов. Шестидесятиминутная задержка оказалась постоянной.

Сингх провел в Эрите почти всю ночь. Проснулся утром уже в Лондоне. Не помнил, как его отвезли назад. Он встал, подошел к столу и принялся набрасывать чертеж: запальные стаканы, детонаторы, всю схему ZUS-40 – от взрывателя до колец блокировки. Затем нанес на рисунок все возможные направления работы по обезвреживанию. Каждая линия была четкой, текст написан ясно и конкретно – так, как учили.

То, что он обнаружил прошедшей ночью, оказалось верным. Действительно повезло, что он остался в живых. Такую бомбу невозможно было обезвредить на месте, не взорвав ее. Он нарисовал и написал все, что знал, на большом листе синеватой бумаги. Внизу стояло: «Начерчено по просьбе лорда Суффолка его учеником лейтенантом Кирпалом Сингхом 10 мая 1941 года».