Англо-американская война 1812–1815 гг. и американское общество

Но идея о повсеместной организации милицейских корпусов, к его глубокому сожалению, не везде воспринимается однозначно. Более того значительная часть населения выступала за восстановление регулярной армии. Это как раз беспокоило ряд политиков, выступавших против войны. Не скрывал своего беспокойства и конгрессмен Виджери, который считал, что офицеры из регулярной армии не в состоянии будут руководить добровольческими корпусами, «…так как телесные наказания, рукоприкладство и т. п. будут внушать отвращение к службе у добровольцев… если эти офицеры проявят свой обычный характер, то им не удастся набрать для службы и десяти человек». Виджери прямо говорил о нежелании большей части мужского населения возвращаться к армии по английскому образу и подобию. «Они враждебны ко всем попыткам принятия закона об увеличении армии», – говорил он. Понимая, что без регулярной армии завоевание Канады невозможно, он, тем не менее, подчеркивал важность именно добровольцев. «Конечно, следует полагаться на регулярную армию в случае войны… – говорил он. – И мы имеем возможность вступить в войну и возродить большую регулярную армию, но мы скорее полагаемся на добровольцев и милицию страны…»318. При этом, разумеется, следовали ссылки на героизм ополченцев Новой Англии во времена Войны за независимость. Завершая выступление, Виджери еще раз уверил своих коллег в военной готовности страны в случае, если США вступят в войну с Великобританией: «…когда наступят трудные времена, будет призвана милиция, и ее мощи будет достаточно, чтобы преподать англичанам новый урок, который они не скоро забудут…»319.

Довольно скоро дебаты свелись к тому, нужна ли Америке солидная (25 тыс. чел.) регулярная армия, или все же для завоевания Канады достаточно будет призыва добровольцев. Продолжая дискуссию, в январе 1812 года конгрессмен Хью Нельсон (Виргиния) высказывался о присоединении Канады как вполне реальной цели, но только при определенных условиях. «…Я не желаю мешать закону о введении регулярной армии, уверен, что необходимо направить достаточное количество офицеров на обучение…»320. Создание профессиональной регулярной армии и налаженного военного производства, по его мнению, явились бы залогом удачной кампании.

С каждым новым заседанием 12-го Конгресса противоречия между сторонниками войны и мира усиливались. Некоторые участники сессий призывали к объединению внутриполитических усилий, а не к продолжению бесплодных дискуссий. Председатель комиссии по иностранным делам Питер Б. Портер (Нью-Йорк) заявил: «…мы должны чем-то пожертвовать в своих мнениях и пойти навстречу друг другу… вместо того, чтобы погрязнуть во взаимных распрях и обвинениях. Вся палата представителей и весь Союз штатов должны составить одну единственную партию…»321 Добиться этого на практике было не слишком реально, поскольку позиции двух соперничающих партий были прямо противоположны друг другу. Но подобный союз был все же необходим и республиканцам, и федералистам.

Большинство «ястребов» считало, что именно начавшиеся военные действия сгладят существующие разногласия и будут способствовать консолидации политической элиты страны. Конгрессмен Ричард М. Джонсон (Кентукки) выразил эту мысль довольно откровенно, заявив: «…как только прольется кровь – исчезнут различия между федералистами и республиканцами, и вступит в действие объединенная энергия народа. Единственным паролем будет: выступаете ли вы за свою страну или против нее…»322.

Анализ дискуссий, ведшихся во время заседаний, ярко показывает серьезные внутриполитические разногласия в молодой республике. Война рассматривалась обеими партиями как шанс удержать и укрепить в своих руках государственную власть. Однако и республиканцы и федералисты стремились доказать, что цель предстоящей войны – создать экономически и политически сильный и независимый Союз штатов. При этом мало кто из политиков задумывался о будущих жертвах не только среди необученного ополчения, но также среди мирного населения. Федералисты рассчитывали на скорый крах всех начинаний республиканцев, а последние были уверены, что война – это шанс объединить нацию перед лицом внешнего врага.