Ангола: неизвестная война

Перед самым взлетом нам было объявлено, что нам предстоит сделать, это — выбить из района высадки кучку бойцов УНИТА, и что батальон правительственных войск должен будет приплыть на барже морем спустя несколько часов. Мы должны были помочь им организовать круговую оборону объекта, а потом действовать как советники. Всего-то дела было на пару-тройку суток, а потом подойдут корабли за каким-то тяжелым оборудованием — и заберут нас. Раз плюнуть, да?

Сначала все шло по плану. Высадившись, мы вышибли их с позиций, обрушив на них шквал огня после того, как они обстреляли нас примерно с трехсот метров. В районе 12 часов с баржи сгрузились человек 300 солдат МПЛА, и мы быстренько окружили нефтехранилища кольцом обороны.

Но потом, часа в 4 пополудни, начались неприятности. Бойцы УНИТА открыли по нашим позициям сильный огонь из стрелкового оружия. Мы помогли правительственным войскам как следует обустроить позиции, но не собирались ввязываться в бой. В этой первой стычке двое наших были ранены: один в руку, другой в ногу. Вообще-то ни в наши планы, ни в нашу задачу не входило всерьез воевать с унитовцами. В сущности, мы просто защищались.

Примерно через час все наши три группы собрались в помещении конторы нефтехранилища, чтобы обсудить, что нам следует предпринять дальше. Никто не предполагал, что отряд окажется втянутым в серьезные позиционные бои. Поскольку Байз, наш командир, как сквозь землю провалился, старшие трех отделений решили организовать двухсотметровую оборонительную линию южнее и позади позиций МПЛА.

Из-за невероятно густого кустарника мы были вынуждены отрыть ячейки на двух человек всего в 5–10 метрах одна от другой. К 9 часам вечера мы полностью окопались и выставили часовых. Примерно в полночь силы УНИТА обстреляли нашу позицию. Мы были уверены, что впереди нас — свои, но оказалось, что при атаке бойцы МПЛА попросту испарились невесть куда.

Отловленные на улицах Луанды и прошедшие поверхностную 40дневную военную подготовку, эти воины представляли собой поистине жалкое зрелище. У каждого был только один магазин, а остальные патроны они таскали россыпью в карманах. В бою они просто поднимали автомат над головой и палили куда попало без передышки. Неудивительно, что только в том ночном бою они потеряли человек 25 ранеными и 10–15 — убитыми.

К часу ночи огонь стих. На утро мы перестроили оборону МПЛА и занялись организацией снабжения их продовольствием, водой и боеприпасами. Вертолеты подвезли подкрепление и еще продуктов и амуниции. Весь день унитовцы беспорядочно обстреливала нас из автоматов и пулеметов и даже выпускала в час 4–5 мин из 82-миллиметрового миномета. Эта пальба не имела никакого эффекта, поскольку у них отсутствовало передовое наблюдение и не было возможности корректировать огонь. Они могли лишь приблизительно наводить на баки нефтехранилища в надежде зацепить кого-нибудь.

К исходу третьих суток настроение у нас совсем упало. Большинство наших не имели пехотной подготовки и совсем мало кто нюхал порох. Все говорили: "Пошли они к такой-то матери, с нас хватит. В контракте это не записано". И по-своему они были правы. Оглядываясь назад, я полагаю, что наши наниматели вначале и впрямь полагали, что нам едва ли придется пробыть в районе завода больше 48 часов, но когда увидели, с каким незначительным сопротивлением мы столкнулись на первых порах, изменили свое намерение.

В довершение всего нам создавали трудности необученные бойцы правительственного батальона — сборище 18-летних сопляков, не имевших никакого понятия о дисциплине. К примеру, когда их командиры с нашей помощью попытались организовать раздачу боеприпасов и продовольствия по цепи, то ближайшие к пункту раздачи солдаты сожрали все пайки и выпили всю воду, не передав ничего своим же товарищам. Так что вскоре те стали просто бросать позиции в поисках воды и еды. Это был форменный бардак.

На четвертые сутки часа в четыре дня мы опять собрались в нашем штабе и решили сосредоточиться на обороне и снабжении основной территории завода. Боевой дух продолжал падать. Многие твердили: "С нас хватит, пора сматываться".

Командиры отделений на это ответили: "Мы можем работать только с теми, кто хочет играть в команде. Ваше отношение нам не подходит. Мы посадим вас в вертолеты — валите назад в Кабу-Леду". И тридцать парней отчалили.

Позднее мы узнали, что по возвращении они потребовали плату в полном объеме. "Но вы же не выполнили контракт, — было сказано им. — Вы пробыли там только четыре дня". "Если вы не заплатите нам все до цента, — ответили наши дезертиры, — мы отправимся в газеты и выложим все". Ангольская государственная нефтяная компания "Сонангол", которая, по всей видимости, финансировала операцию, решила не рисковать, так как новое правительство ЮАР и так болезненно реагировало на статьи о событиях в Сойю, уже появившиеся в печати.