Анна

Опекунов весьма повеселила моя реакция на обычные бытовые приборы. Я бегала по всему дому с воплями: «Холодильничек, родимый! Я попала в рай — тут есть электричество! Счастье есть — стиральная машинка! Ура-ура, микроволновка!» Моему восторгу не было предела. Наконец-то цивилизация. Вся волшебная лабуда отправилась под кровать. Вася ушёл восстанавливать иерархию местного кошачьего общества, а Воровка опять притащила очередной фантик в свое «гнездо».

Первые пять дней каникул я наслаждалась благами маггловской цивилизации — вкусной едой, мультиками, горячей водой и нормальной одеждой. Желая побыстрее расправиться со школьными делами, даже сделала домашнее задание, благо литературу библиотека на лето выдаёт. Мой День Рождения отпраздновали походом в Лондонский зоопарк и кафе, где я задувала свечи на тортике. Подарков надарили целую гору — очередной набор для вышивки и вязания от опекунов, красивые зимние перчатки от миссис Бантли, набор перьевых ручек от Ли Мун, набор чернильниц от Теодора Нотта, красивую книгу о Санкт-Петербурге презентовал Джастин. Аббот, Боунс, Джонс и многие другие прислали много-много волшебного шоколада и чая. От Диггори пришла открытка с извинениями. Вот это было странно, но я решила не заморачиваться.

Следующая неделя каникул прошла под девизом «Работать, работать и ещё раз работать». Заказы от четы Уилсон и школьников, которые я набрала на каникулы, занимали всё моё время в течение недели. Джессика только головой качала, но не вмешивалась. Вильям всё пытался меня притормозить, но, если я вхожу в раж — сделать это невозможно. Итогом стали триста фунтов и девять галлеонов выручки. Вычитаем расходы и получаем прибыль в сумме двести десять фунтов и шесть галлеонов.

В середине июля Вильяму пришло письмо-приглашение в США, которого он давно ждал — его звали в какой-то там медицинский университет прочитать лекцию. Уилсон возлагал на поездку большие надежды — это его шанс получить место преподавателя. Его старший сын Даниэль перебрался в Америку ещё зимой, так сказать, подготавливать почву, мол, у него родитель суперкрутой доктор и человек хороший — сиротку на воспитание взял. Я думала, что сейчас начнется возня с визой, паспортом и прочим, но оказалось, что опекун уже давным-давно всё подготовил и мне придётся ехать с ним, точнее, лететь. Можно было бы воспользоваться порт-ключом, что продают разные волшебные конторы, но билеты уже были куплены, и менять их Уилсоны не захотели. Теперь началась суета: Вильяму нужен красивый костюм, рабочий халат, несколько красивых безделушек для подарков и ещё куча мелочей, которые необходимо сделать мне. Работа по изготовлению всех этих предметов заняла почти четыре дня «без сна и отдыха», но в итоге «костюмчик сидит», халат эксклюзивен, а мелкие заколки и бабочки сделаны в единичных экземплярах.

— Красавец мужчина! — прокомментировала я, глядя на отражение опекуна в новом костюме.

— А если вот здесь вышивку сделать? — спросил Вильям, показывая на лацкан пиджака.

— Будешь китайским модником!

— Каким-каким? — переспросил он.

— Китайским! Они надевают на себя кучу вещей и считают, что это круто. Могут пиджак и галстук надеть с джинсами, кроссовками и подтяжками.

— Серьёзно?

— Ага. — я кивнула.

Китайских граждан я ещё с той жизни помню. Им нужно было как можно больше стразиков, пайеток, блёсток. Причем всем — и мужчинам, и женщинам. Они цепляли на себя много модных вещей, абсолютно не думая, сочетается ли всё это между собой или нет. Вот и Вильям, как те граждане из Поднебесной, хочет всего и побольше.

— Завтра добросишь меня до Чаринг-Кросс? Мне в волшебный мир нужно.

— Зачем? — спросил мужчина, оторвавшись от созерцания себя красивого.

— Мы же в Штаты летим. Хочу посмотреть курсы волшебных валют, захватить парочку безделушек и узнать, где находится вход в магический квартал Америки. Может, там чего-нибудь интересного прикуплю.

— Это безопасно? — обеспокоенно спросил Вильям.

— Если не нарываться, то безопасно, — ответила я. Не нужно ему знать о том, что на той стороне меня встретит Миллисент и её бабушка. Как не нужно и Булстроудам видеть опекунов. С единственной родственницей Милли я была знакома заочно — по переписке. Она была благодарна мне за подкинутую работу в виде заказов на пирожные-тортики. Конечно, полностью её материальное положение это не исправило, но на пару девичьих безделушек для внучки хватало.

* * *

Косой переулок кишел народом. Из слухов-сплетен, услышанных мною в Хогвартсе, я знала, что это место — людей посмотреть и себя показать. Можно поторговаться, поглазеть и просто уйти. Малфой-младший раз в три дня наведывается: мороженое съест, на метлу посмотрит, аристократично с грязью смешает всех, кого увидит, и домой возвращается. Развлечение у него такое.

С Миллисент и её бабушкой, Нарианой Булстроуд, мы встретились возле магазинчика сувениров — народу мало, место тихое и, главное, аристократы сюда не заглядывают, у них в мэнорах своих безделушек хватает.

— Милли! — крикнула я, выйдя из арки-входа в переулок.

— Энни, мы здесь! — ответила девочка.