Анна Австрийская. Первая любовь королевы

— Посмотрите в это узкое отверстие между двумя ставнями, — продолжал барон, — немножко налево за этой грудой камней, составляющей как бы стену около площади.

Дениза посмотрела по указанному направлению и увидала голову человека, видневшуюся между двумя огромными камнями, с вершиною которых она как бы сливалась.

— Знаете вы этого человека? — спросил Поанти.

— Знаю, — ответила Дениза, — это Пасро. Что он делает тут?

— Я вам скажу, это тот самый человек, которого я видел позади негодяев, старавшихся лишить меня жизни.

Дениза хотела запереть ставень.

— Оставьте это отверстие, — сказал ей молодой человек, — с того места, которое занимает Пасро, ему невозможно будет догадаться, что эти ставни полуоткрыты, и мы можем не терять его из вида.

Поанти взял Денизу за руку и привел ее опять в другую комнату. Она позволила ему это, подстрекаемая любопытством, взволнованная, колеблющаяся, но уже отчасти подчинявшаяся тому влиянию, которое любимый человек всегда имеет над любящей женщиной. Он посадил ее возле окна, не зная, что на этом самом месте она сидела прежние дни, чтобы лучше видеть его.

— Дениза, — сказал он ей, — вы спрашивали, что Пасро делает, спрятавшись за этими камнями; он поджидает моего прихода.

— Стало быть, он вас знает?

— Он ревнует.

— Ревнует к вам! — сказала Дениза с печальной улыбкой.

— Да, Дениза. Он, верно, нечаянно увидел меня, когда я прохаживался на этой площади, и, так как, может быть, он заметил, что я часто посматриваю на ваше окно, он вообразил, дурак, что вы его разлюбили.

Поанти лгал, потому что он никогда не обращал ни малейшего внимания на окно Денизы, но есть ложь, которая греха не составляет. От этой лжи счастье блеснуло из прекрасных глаз Денизы.

— Я никогда не любила господина Пасро, — сказала она.

Это была награда за ложь Поанти. Только Дениза не лгала.

— Неужели? — вскричал Поанти, засияв радостью в свою очередь.

Дениза испугалась жгучего выражения во взгляде молодого человека. Она с живостью потупила глаза.

— Докончите же; что господин Пасро делает на этой площади? — прошептала она.

— Я не знаю, что он намерен делать там сегодня, и опасаюсь, что ему не придется делать ничего другого, кроме возможности подвергнуться порядочному насморку, потому что по милости вашего гостеприимства он меня не увидит, — ответил Поанти, — но вот что он хотел сделать вчера.

Поанти рассказал молодой девушке, с жадностью слушавшей слова, срывавшиеся с его губ, все свое вчерашнее приключение, таким образом, насколько он мог его понимать. Как его проследили до той гостиницы, где он жил, Пасро и шесть записных дуэлянтов, которым прокурорский клерк дал пятьдесят пистолей для того, чтобы те освободили его от соперника посредством какой-нибудь ссоры, которая должна была закончиться дуэлью. Как он узнал про этот заговор от двух вельмож, которые слышали его за перегородкой, отделявшей их от Пасро и нанятых им убийц. Не веря, чтобы подобное злодейство могло прийти в голову просто влюбленного ревнивца, и убежденный, напротив, что этот Пасро был только орудием могущественных людей, имевших какую-нибудь выгоду расстроить с самого начала предприятие, за которое он взялся, он не хотел обращать внимания на данное ему предостережение и согласился на поединок. Наконец, каким образом кончился этот поединок, то есть смертью трех поборников. Рассказ этот Дениза слушала то бледнея, то краснея, судя по тому, гнев или ужас одушевлял ее, и в особенности дала волю своему воображению относительно несчастного Пасро. Женщины безжалостны к человеку, которого они не любят, но когда он нападет на человека, любимого ими, они становятся жестоки. По слову барона, Пасро вдруг сделался для Денизы чудовищем. Правда, он был порядочный негодяй, но Денизе он представлялся еще чернее. Зато Поанти стал в ее глазах героем. Три последних поединка, где в каждом он убил своего противника, казались ей чем-то сверхъестественным и баснословным. Долго после того, как он закончил, смотрела она на него с видом простодушного восторга.

— Когда мой отец воротится, — сказала она, — я повторю ему все это, а в особенности попрошу его не говорить мне более о Пасро. Только в этом одном противоречит он мне иногда; но когда он узнает, что я предпочту умереть скорее, чем сделаться его женою, он согласится со мною.

— Так это правда, что вы его не любите? — спросил Поанти, взяв за руку Денизу, которую на этот раз она забыла отнять.

— Вчера я его не любила, а сегодня ненавижу, — ответила она. — И если мой отец, опасаясь аббата де Боаробера, который захотел устроить эту свадьбу, станет настаивать, чтобы я вышла за него, я все расскажу герцогине де Шеврез и отдам себя под ее покровительство.

— Дениза, — вскричал Поанти, — вы самая очаровательная женщина, и я люблю вас до безумия!

— Молчите! — вскричала Дениза. — Если вы опять скажете мне это, я больше не пущу вас сюда.

Но, сказав эти жестокие слова с сердитым видом, она оставила свою руку в руке молодого человека, который, не обращая внимания на защиту и угрозу, продолжал говорить. Он продолжал так долго, что настала ночь, а он все говорил.