Читаем Анна Фаер (СИ) полностью

Я уловила насмешку в его взгляде, и тут же добавила:

- Жизнь моя интереснее не стала, но теперь каждую ночь у меня есть надежда на то, что произойдёт что-то интересное.

- Надежда… Я читаю тебя, как открытую книгу. Тебе не нужна надежда.

Я кивнула. Он на самом деле видит меня насквозь. Он всех видит насквозь и ему сразу же становится понятно, что за человек перед ним.

- Тебе не нужна надежда. Тебе нужно что-то настоящее и материальное. Какие-то шансы, мелькающие вдали, тебя счастливой не сделают.

- В яблочко.

- Так что же ты продолжаешь заниматься этой ерундой? Уже столько ночей прошло, а никого результата, как не было, так и нет.

- А разве это не весело?

- Мне нет.

- А тебе никогда не весело! Вечно ты хмурый. Разве тебе грустно?

- Да.

Я перестала смотреть на кладбище, за которым внимательно следила на протяжении всего нашего разговора, и повернулась к Максу. По глазам проще всего понять, грустно человеку или нет. Но в этих зелёных глазах нечего читать. Там пустота и безразличие. Глаза ученика, который сидит на невероятно скучном уроке. Вот такие же и у него. Правда, зелёные. Это уже немного меняет картину.

- Тебе не грустно. Ты это брось,- сказала я.

- Грустно.

- Не понимаю.

Он продолжал смотреть в сторону, только под подбородок с маленькой ямочкой положил руку. А потом вдруг сказал:

- Очень грустно, всё очень грустно – живём всю жизнь как идиоты и в конце концов умираем.

- Я готова поспорить!

- Тебе не с кем спорить. Автора этих слов рядом нет.

- Автора? – не поняла я.

- Автора. Это цитата из одной книги. Чарльз Буковски написал. Он мне не нравится.

- Так зачем ты его цитируешь?

- Если он мне не нравится, это ещё не значит, что я не люблю его книг.

- Но разве ты согласен с этими словами?

- Конечно. А ты разве нет?

- Нет! Мы не живём как идиоты.

- Мы караулим какого-то воображаемого друга, который был у тебя год назад.

- Чёрный Сторож никогда не был мне другом!

- С той частью, что он воображаемый, выходит, ты согласна?

- Брось свои психологические штучки. И знаешь что?

- Что?

- Давай позвоним Диме! Подшутим над ним,- весело сказала я, уже доставая телефон.

Макс сощурил глаза, посмотрел на меня и как-то совсем взрослым и осмысленном голосом заговорил:

- У тебя нет никакого последовательного хода мыслей. Мы говорим о том, как грустно живут люди, а ты зачем-то про Диму вспомнила. Хотя это нормально. У женщин нет логики.

- Ещё слово и я чем-нибудь в тебя запущу.

- За что? За правду?

- Кто сказал, что ты говоришь правду?

- А я, по-твоему, ошибаюсь?

- Да. Что за глупые слухи о женской логике? Кто их вообще пустил?

- Они не глупые. Это даже не слухи. Скорее сухие факты.

Я отложила телефон в сторону и бросила на Макса вызывающий взгляд.

- Говори. Говори свои факты.

- Тут много говорить не надо. Просто скажу, что женщины бесполезные. Единственная польза от них – продолжение рода. Да и эта затея мне не нравится. Лучше бы человечество вымерло совсем. Меньше проблем.

- Что значит, бесполезные? Будто бы от мужчин много пользы!

- Побольше будет. Просто подумай над таким вопросом: кто самые выдающиеся учёные, музыканты, философы, писатели? Много среди них женщин?

Я закрыла глаза и начала перечислять моих любимых писателей. Шекспер, Ремарк, Кафка, Хеменгуэй. Да, что-то женщин среди них не много. А музыканты? Кто приходит сразу на ум? Конечно же Бетховен, Моцарт, Вивальди, Чайковский. А наука? Там женщин не больше.

- Ну что? – спросил у меня Макс.

- Я знаю, в чём дело…

- В чём?

Он не верит, что я знаю. Но я сейчас его осажу.

- Это заговор! Мужской всемирный заговор! Вы просто не даёте нам никакой свободы! Ведь раньше женщины даже голосовать не имели права!

- Э, куда копнула! Ты точно параноик. Склонности к теории заговора…

- Я не склонна! Я знаю, что так оно и есть! Слушай! Ведь это ещё от самой древности исходит! Религия. Вот возьмём Библию. Там ведь сплошь мужики! Ной, Моисей, кто там ещё был? Не помню! Даже бога в образе мужчины постоянно представляют! Я разоблачила заговор!

- Буйный параноик. Ты хоть понимаешь, что сейчас это всё сама выдумала?

- Я так и думала, что ты не будешь со мной соглашаться. Мужская солидарность. Не можешь подвести свою сторону, да?

- Больше я с тобой на такие темы говорить не буду.

- Почему? – сразу же остыла я.

- Ты слишком близко всё воспринимаешь. Я просто глаза тебе захотел на что-то открыть, а ты уже собираешься искать заговорщиков, чтобы их распять.

- Распять? Хорошая идея!

- Ну-ну, а я о чём?

- Подожди, постой! Ты ведь не серьёзно сейчас?

- Серьёзно. Живи и дальше в своей лжи, если не можешь воспринимать всё сдержанно и холодно.

- Зачем сдержанно? Зачем холодно?

- В таких делах эмоциям нет места. На всё нужно смотреть со стороны разума, а не со стороны сердца.

- Но я так не могу. Ты меня впечатлил, вот я и вскипела. Думаешь, мне нравится такой ход событий, который ты описал? Думаешь, меня устраивает, что женщины ничего важного для мира не сделали?

- Думаю, что нет. Но, знаешь,- он заглянул мне в глаза,- лучше жить в хоть какой-то правде, чем в лжи. Мне ведь самому тяжело всё это осознавать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Пигмалион. Кандида. Смуглая леди сонетов
Пигмалион. Кандида. Смуглая леди сонетов

В сборник вошли три пьесы Бернарда Шоу. Среди них самая знаменитая – «Пигмалион» (1912), по которой снято множество фильмов и поставлен легендарный бродвейский мюзикл «Моя прекрасная леди». В основе сюжета – древнегреческий миф о том, как скульптор старается оживить созданную им прекрасную статую. А герой пьесы Шоу из простой цветочницы за 6 месяцев пытается сделать утонченную аристократку. «Пигмалион» – это насмешка над поклонниками «голубой крови»… каждая моя пьеса была камнем, который я бросал в окна викторианского благополучия», – говорил Шоу. В 1977 г. по этой пьесе был поставлен фильм-балет с Е. Максимовой и М. Лиепой. «Пигмалион» и сейчас с успехом идет в театрах всего мира.Также в издание включены пьеса «Кандида» (1895) – о том непонятном и загадочном, не поддающемся рациональному объяснению, за что женщина может любить мужчину; и «Смуглая леди сонетов» (1910) – своеобразная инсценировка скрытого сюжета шекспировских сонетов.

Бернард Шоу

Драматургия
Саломея
Саломея

«Море житейское» — это в представлении художника окружающая его действительность, в которой собираются, как бесчисленные ручейки и потоки, берущие свое начало в разных социальных слоях общества, — человеческие судьбы.«Саломея» — знаменитый бестселлер, вершина творчества А. Ф. Вельтмана, талантливого и самобытного писателя, современника и друга А. С. Пушкина.В центре повествования судьба красавицы Саломеи, которая, узнав, что родители прочат ей в женихи богатого старика, решает сама найти себе мужа.Однако герой ее романа видит в ней лишь эгоистичную красавицу, разрушающую чужие судьбы ради своей прихоти. Промотав все деньги, полученные от героини, он бросает ее, пускаясь в авантюрные приключения в поисках богатства. Но, несмотря на полную интриг жизнь, герой никак не может забыть покинутую им женщину. Он постоянно думает о ней, преследует ее, напоминает о себе…Любовь наказывает обоих ненавистью друг к другу. Однако любовь же спасает героев, помогает преодолеть все невзгоды, найти себя, обрести покой и счастье.

Александр Фомич Вельтман , Амелия Энн Блэнфорд Эдвардс , Анна Витальевна Малышева , Оскар Уайлд

Детективы / Драматургия / Драматургия / Исторические любовные романы / Проза / Русская классическая проза / Мистика / Романы