Анна и французский поцелуй (ЛП)

Называют ещё больше имен. Больше имен, которые НЕ являются моими. Сент-Клер пытается привлечь мое внимание, но я притворяюсь, что не замечаю его. У меня нет сил на него смотреть. Я так оскорблена. Скоро очередь дойдет до меня, Рашми и тощего чувака, которого, по какой-то причине, называют Чизбургером. У Чизбургера всегда написано удивление на лице, словно кто-то только что произнес его имя, а он не может понять откуда раздался голос.

— Рашми, — произносит Николь без колебания.

Мое сердце падает. Осталась я и Чизбургер. Я пялюсь на парту, на свой портрет, который Джош нарисовал сегодня на уроке истории. Я одета как средневековая крестьянка (мы изучаем Черную чуму), лицо мрачнее тучи, а с руки свисает дохлая крыса.

Аманда шепчет на ухо Стива. Я чувствую, как она ухмыляется мне, и лицо начинает гореть.

Стив откашливается.

— Чизбургер.

Сноска

1. Браун или Брауновский университет — вуз, состоящий в элитной Лиге Плюща (ассоциации восьми частных американских университетов), распложен городе Провиденс (штат Род-Айленд). Это один из старейших американских университетов — третий по старшинству в Новой Англии и седьмой в США. Однако он славен не только почтенным возрастом, но и тем, что всегда был одним из самых передовых учебных заведений Америки, своего рода пионером. Но прежде всего Брауновский университет известен своей необычной учебной программой, так называемой Новой программой, стартовавшей в 1969 году. Согласно ей студент имеет право свободно выбирать предметы (обязательных дисциплин нет вообще) и по любому из них получать зачет или незачет вместо оценки, если ему так больше нравится. Кроме того, университет является единственным вузом США, где есть факультеты eгиптологии и истории математики.

2. Анна имеет в виду, что фильм первым в истории получил награду в пяти самых престижных номинациях. Позже такой успех смогли повторить лишь «Пролетая над гнездом кукушки» и «Молчание ягнят». Рашми же думает об общем числе статуэток (здесь рекорд одиннадцать статуэток на фильм), и тогда пять «Оскаров» кажутся весьма скромными.

Глава 11.

— С тебя пять баксов, — говорю я.

Рашми улыбается.

— Расплачусь билетом в кино.

По крайней мере, мы в одной команде. Николь разделила список Нейта, и мы с Рашми можем гулять сами по себе. Неделя не должна выдаться слишком плохой. Благодаря Рашми я зарабатываю очки для класса. Она позволила мне сделать пару снимков — статую какого-то парня по имени Бюде и группу детей, играющих в футбол на улице — хотя оба пункта нашла она.

— Я скучаю по футболу, — дуется Мередит, когда мы рассказываем ей нашу историю. Сегодня вечером даже её упругие локоны кажутся повисшими и печальными.

Ветер хлещет по широкой улице, и мы закутываемся в куртки от холода. Опавшие коричневые листья шуршат под ногами. Париж висит на краю осени.

— А ты не можешь присоединиться к какой-нибудь команде? — спрашивает Джош, приобнимая Рашми. Она жмется к нему. — Здесь все время играют в футбол.

— Буу! — Знакомая взъерошенная голова выскакивает между Мер и мной, и мы подпрыгиваем как испуганные кошки.

— Черт, — ругается Мер. — Меня чуть Кондратий не хватил. Ты что здесь делаешь?

—«Это случилось однажды ночью», — отвечает Сент-Клер. — Ле Шампо, правильно?

— Разве у тебя нет планов с Элли? — спрашивает Рашми.

— Разве я не приглашен? — Он втискивается между мной и Мередит.

— Конечно, приглашен, — отвечает Мер. — Мы просто предположили, что ты будешь занят.

— Ты всегда занят, — объясняет Рашми.

— Не всегда.

— Всегда, — повторяет она. — И знаешь, что странно? Мер единственная, кто видел Эллен в этом году. Она что ли слишком хороша для нас теперь?

— Ай, кончай. Только не снова.

Она пожимает плечами.

— Я просто констатирую факт.

Сент-Клер качает головой, но от моего внимания не ускользает, что он даже не пытается отрицать. Элли может быть достаточно дружелюбной при встрече, но ясно, что она больше не нуждается в своих друзьях из США. Даже я это понимаю.

— Чем вы, ребята, занимаетесь каждую ночь? — Слова выскакивают прежде, чем я успеваю прикусить язык.

— Этим, — говорит Рашми. — Они занимаются этим. Обменял нас на койку.

Сент-Клер заливается румянцем.

— Знаешь, Раш, ты незрела как глупые одинадцатиклассники с моего этажа. Дэйв-фамилию-не-помню и Майк Реинард. Боже, они такие дураки.

Майк Реинард — лучший друг Дэйва с французского и истории. Я не знала, что они живут рядом с Сент-Клером.

— Следи за языком, Сент-Клер, — вмешивается Джош. У его обычно спокойной манеры поведения есть предел.

Рашми бросает обвинение в лицо:

— Хочешь сказать, я дура?

— Нет, но если ты не отступишь, я чертовски захочу тебя так обозвать.

Их тела напряжены, словно они собираются бодаться рогами как в документальном фильме о дикой природе. Джош пытается придержать Рашми, но она отбивается от него.

— Боже, Сент-Клер, ты дружелюбен весь день, а затем каждый вечер убегаешь от нас! Ты не можешь вот так возвращаться и притворяться, что всё прекрасно.

Мер пытается разнять их:

— Эй, эй, эй…

— Всё прекрасно! Что, черт возьми, на тебя нашло?