Анна К.

В этот момент телефон в ее руке вздрагивает. От неожиданности она чуть не выпускает его из рук.

Дональд. С прилетом!

Анна. Дональд! Милый, как я рада слышать твой голос! Прости, что сразу не позвонила – у меня, как говорят русские, каша в голове!

Дональд. Отель нормальный?

Анна. Все великолепно! Кроме одного – здесь нет тебя!!!

Дональд. Как знать, может это обстоятельство будет самым замечательным в путешествии – никто не будет ограничивать твою бурную фантазию?! Не пропадай там – в дебрях России! Звони чаще!

Анна. Я буду звонить каждый день! До свидания, милый! Я уже скучаю!

В дверь стучат – это привезли багаж. Среди разбросанных по всему номеру вещей прямо на полу сидят Анна и Бетси – они составляют план пребывания в Северной столице.

Бетси. После завтрака в «Эрмитаж».

Анна. Нет, нет, нет!!! Прежде всего улица и дом, где жили родные!

Бетси. Но я уже договорилась!

Анна. Извини! Я не смогу думать ни о чем, если там не побываю! Если бы не ночь – я бы уже поехала!

Бетси понимает – уговаривать бесполезно.

* * *

Дом, который всю жизнь рисовала в своем воображении Анна, оказался стареньким трехэтажным зданием, не знавшим ремонта много лет. И это обстоятельство в первый момент даже смущает Анну. Она подходит к стене дома и прикасается к мокрым, холодным кирпичам. Она чувствует, как подкашиваются ее ноги.

Сидевший в машине Вронский делает попытку подбежать к Анне, но Бетси крепко берет его за рукав.

Бетси. Не спеши!.. Пока рано!!!

Вронский. Что рано?

Бетси. Рано проявлять свои чувства!

Вронский. Ты о чем?

Бетси. О том самом!

Вронский. Прекрати! Я просто хотел помочь!

Бетси. Еще поможешь, поверь мне!

Вронский. Отстань!!!

Анна возвращается тихая и задумчивая.

Анна. Моему отцу было всего двадцать два, когда в 1941 году началась война, а он уже работал в Нью-Йорке сотрудником советского торгового представительства. Я не знаю, как получилось, что он не вернулся в Россию, а бабушка осталась в Ленинграде… Потом, через много лет он встретил мою мать. Она тоже приехала из России – ее еще девочкой привезли в Америку на лечение… Потом родилась я… А потом они погибли в автокатастрофе! Бетси. Анюта, у нас в городе много влиятельных друзей! Мы их подключим и обязательно отыщем следы бабушки!

Анна садится в автомобиль и еще несколько секунд сидит молча.

Анна (после паузы). Теперь я хочу увидеть все остальное!!!

Автомобиль трогается в сторону «Эрмитажа».

Вронский. Я приготовил три маршрута: «Петербург – окно в Европу», «Петербург – дитя любви», «Петербург – богема»! Выбирай!

Анна. Повторяю – я хочу все!!! И, пожалуйста, не считайте денег!

Бетси (глядя на Вронского). Я же говорила.

Анна. О чем говорила?

Бетси. Тебе Алексей потом объяснит!

* * *

Все, что происходит в этот день дальше, напоминает просмотр детского калейдоскопа, составленного из разноцветных стеклышек.

«Пробежка» по Эрмитажу со словами Бетси: – Мы здесь еще будем! Атланты, поддерживающие свод Нового Эрмитажа; Дворцовая площадь; Медный всадник; Невский проспект с Казанским собором и памятником Екатерине – все это перемешивается в грандиозном фейерверке впечатлений.

Потом был обед в ресторане «Музей русской водки», где они действительно пробуют русскую водку и «суточные» щи. И то, и другое – гастрономическое испытание для Анны.

Анна. Папа мне много раз рассказывал про бабушкины пирожки!

Вронский. А с чем ты хочешь пирожки?

Анна. С горохом или с маком! Это возможно?

Бетси. Я думаю – для такой гостьи они очень постараются! Будьте любезны, сделайте для настоящей русской – настоящие пирожки!!!

Когда приносят пирожки, Анна сперва долго смотрит на них, любуясь румяной корочкой, затем осторожно берет пирожок.

Анна. Я целый не съем!

Вронский. Давай пополам!

Бетси. Теперь каждый узнает мысли другого! Будьте осторожны, дети мои!

Анна и Вронский почти синхронно откусывают от пирожка и смотрят в глаза друг другу.

* * *

Компания садится в автомобиль.