Анна Каренина

поступках далеко не так мучало его, как эти ничтожные, но стыдные

воспоминания. Эти раны никогда не затягивались. И наравне с этими

воспоминаниями стояли теперь отказ и то жалкое положение, в котором он

должен был представляться другим в этот вечер. Но время и работа делали

свое. Тяжелые воспоминания более и более застилались для него невидными, но

значительными событиями деревенской жизни. С каждою неделей он все реже

вспоминал о Кити. Он ждал с нетерпением известия, что она уже вышла или

выходит на днях замуж, надеясь, что такое известие, как выдергиванье зуба,

совсем вылечит его.

Между тем пришла весна, прекрасная, дружная, без ожидания и обманов

весны, одна из тех редких весен, которым вместе радуются растения, животные

и люди. Эта прекрасная весна еще более возбудила Левина и утвердила его в

намерении отречься от всего прежнего, с тем чтоб устроить твердо и

независимо свою одинокую жизнь. Хотя многие из тех планов, с которыми он

вернулся в деревню, и не были им исполнены, однако самое главное, чистота

жизни была соблюдена им. Он не испытывал того стыда, который обыкновенно

мучал его после падения, и он мог смело смотреть в глаза людям. Еще в

феврале он получил письмо от Марьи Николаевны о том, что здоровье брата

Николая становится хуже, но что он не хочет лечиться, и вследствие этого

письма Левин ездил в Москву к брату и успел уговорить его посоветоваться с

доктором и ехать на воды за границу. Ему так хорошо удалось уговорить брата

и дать ему взаймы денег на поездку, не раздражая его, что в этом отношении

он был собой доволен. Кроме хозяйства, требовавшего особенного внимания

весною, кроме чтения, Левин начал этою зимой еще сочинение о хозяйстве, план

которого состоял в том, чтобы характер рабочего в хозяйстве был принимаем за

абсолютное данное, как климат и почва, и чтобы, следовательно, все положения

науки о хозяйстве выводились не из одних данных почвы и климата, но из

данных почвы, климата и известного неизменного характера рабочего. Так что,

несмотря на уединение или вследствие уединения, жизнь его была чрезвычайно

наполнена, и только изредка он испытывал неудовлетворенное желание сообщения

бродящих у него в голове мыслей кому-нибудь, кроме Агафьи Михайловны, хотя и

с нею ему случалось нередко рассуждать о физике, теории хозяйства и в

особенности о философии; философия составляла любимый предмет Агафьи

Михайловны.

Весна долго не открывалась. Последние недели поста стояла ясная,

морозная погода. Днем таяло на солнце, а ночью доходило до семи градусов;

наст был такой, что на возах ездили без дороги. Пасха была на снегу. Потом

вдруг, на второй день Святой, понесло теплым ветром, надвинулись тучи, и три

дня и три ночи лил бурный и теплый дождь. В четверг ветер затих, и

надвинулся густой серый туман, как бы скрывая тайны совершавшихся в природе

перемен. В тумане полились воды, затрещали и сдвинулись льдины, быстрее

двинулись мутные, вспенившиеся потоки, и на самую Красную Горку, с вечера,

разорвался туман, тучи разбежались барашками, прояснело, и открылась

настоящая весна. Наутро поднявшееся яркое солнце быстро съело тонкий ледок,

подернувший воды, и весь теплый воздух задрожал от наполнивших его испарений

отжившей земли. Зазеленела старая и вылезающая иглами молодая трава,

надулись почки калины, смородины и липкой спиртовой березы, и на обсыпанной

золотым светом лозине загудела выставленная облетавшаяся пчела. Залились

невидимые жаворонки над бархатом зеленей и обледеневшим жнивьем, заплакали

чибисы над налившимися бурою неубравшеюся водой низами и болотами, и высоко

пролетели с весенним гоготаньем журавли и гуси. Заревела на выгонах

облезшая, только местами еще не перелинявшая скотина, заиграли кривоногие

ягнята вокруг теряющих волну блеющих матерей, побежали быстроногие ребята по

просыхающим, с отпечатками босых ног тропинкам, затрещали на пруду веселые

голоса баб с холстами, и застучали по дворам топоры мужиков, налаживающих

сохи и бороны. Пришла настоящая весна.

XIII

Левин надел большие сапоги и в первый раз не шубу, а суконную поддевку,

и пошел по хозяйству, шагая через ручьи, режущие глаза своим блеском на

солнце, ступая то на ледок, то в липкую грязь.

Весна - время планов и предположений. И, выйдя на двор, Левин, как

дерево весною, еще не знающее, куда и как разрастутся его молодые побеги и

ветви, заключенные в налитых почках, сам не знал хорошенько, за какие

предприятия в любимом его хозяйстве он примется теперь, но чувствовал, что

он полон планов и предположений самых хороших. Прежде всего он прошел к

скотине. Коровы были выпущены на варок и, сияя перелинявшею гладкою шерстью,

пригревшись на солнце, мычали, просясь в поле. Полюбовавшись знакомыми ему

до малейших подробностей коровами, Левин велел выгнать их в поле, а на варок

выпустить телят. Пастух весело побежал собираться в поле. Бабы-скотницы,