Анна, Ханна и Юханна

Но я буду ссылаться не только на книги. Когда мы – одна за другой – нашли каждая своего единственного и вышли замуж, достигнув цели, к которой стремились, в обществе стали проявляться и более мощные движущие силы. Мы просто не видели связи между ними.

К концу двадцатых жизнь в Гётеборге перестала бить ключом. У людей стало хуже с деньгами, в крытом рынке закрыли два павильона и выставили на продажу, по улицам стали слоняться безработные мужчины.

Так пришла Великая депрессия. Но тогда, в самом ее начале, мы не чувствовали всего ее значения, всей разрушительной силы.

В газетах писали, что женщины отбирают работу у мужчин. Требовали принятия нового закона, который бы запретил замужним женщинам получать профессию. Из всех магазинов исчезли девушки-продавщицы. Теперь за прилавками стояли владельцы. Меня, привыкшую к самостоятельности, привыкшую самой о себе заботиться, такая ситуация все больше и больше пугала.

Почти невозможно объяснить современным молодым женщинам, как жажда любви, переплетаясь со страхом, превращается в отчаянную охоту. Для нас это был вопрос выживания. Мы оказались в том же положении, что и наши матери, с той лишь разницей, что крестьянскую девушку в поисках жениха, способного ее содержать, поддерживала вся ее родня.

Если бы вы захотели увидеть впечатлительную, безумно влюбленную девушку, то вам стоило бы посмотреть на меня, когда я встретила Арне. Он работал мастером на большой судоверфи. Неужели кризис доберется и туда? Но я гнала прочь эти мысли и, когда мама сказала, что «это стоящий парень, который всегда сможет позаботиться о семье», вспылила:

– Я бы вышла за него, даже если бы он был уличным бродягой.