Анна, Ханна и Юханна

Она нашла неизвестную ей коробку со старыми фотографиями. Юханна и правда была необычайно красива. А это, наверное, Астрид, на каком-то мосту в Осло. У Анны сильно билось сердце, когда, взяв коробку, она села с ней на диван в гостиной. Вот еще фотография – Астрид и Юханна. Наверное, снимал Арне. Как же они похожи.

И обе не похожи на Ханну. Именно здесь, в хрупком промежутке между земной тяжестью и воздушной легкостью, скрывалось нечто таинственное. Что-то… не от мира сего.

Анна долго колебалась, прежде чем оставить это слово.

Но лучшего она не нашла.

«Было что-то такое, что вы знали, вы обе».

Очень давно под коньком крыши стоял громадный сверток, завернутый в старый парус. Анна потянула на себя тяжелую ткань, и в конце концов ей удалось ее снять.Перед ней стоял вермланский диван Ханны!

* * *

Когда в пятницу приехал Рикард, он выглядел на десяток лет моложе. Он буквально летал по дому и восторгался: «Как же хорошо ты все разобрала!»

В ту ночь они почти не спали, и Анна впервые подумала: вот она, страна без мыслей и печалей.

Потом они занялись сугубо практическими делами – сортировали и отвозили на свалку мусор. Свалка оказалась на удивление современной. Все было продумано до мелочей – были отсеки для шкафов, старых ящиков, бумаги и металла.

Как они и договаривались, в полдень пришли Руне и Ингеборг. Разговор получился несколько натянутым, словно Рикард стеснялся и чувствовал себя не вполне уверенно.

– Я не коммерсант, – сказал он. – Но я позвонил маклеру, здесь, в Гётеборге, и он назвал цену, которая кажется мне совершенно умопомрачительной. Несколько миллионов.

– Так оно и есть, – подтвердил Руне.

– Нет! – воскликнула Анна. – Это бессовестно, Рикард.

– Согласен, я об этом и говорю.

– Это же квартира, – сказал Руне. – Большая, с видом на море.

– Самое большее – восемьсот тысяч, – сказала Анна.

Теперь смутился Руне:

– Знаете, я не собираюсь извлекать выгоду из того, что мне приходится иметь дело с финансовыми иди отами!

Все четверо оглушительно расхохотались.

– У нас есть деньги, Анна, – сказала Ингеборг. – Понимаешь, мы сохранили страховку за пропавшую лодку.

Руне и Ингеборг не находили ничего сверхъестественного в цене, но Рикард и Анна все равно чувствовали какую-то неловкость.

– Ну что ж, надо отметить сделку выпивкой, – сказал Рикард, перестав упираться. – Все остальное мы сделаем в банке в понедельник.

– Вот так лучше, – произнес Руне, а когда Рикард принес виски, добавил: – В общем, все получилось очень неплохо.

– Но, Рикард, – сказала Анна, когда гости ушли, – почему ты не сказал мне цену вчера или ночью? Или сегодня днем, пока они не пришли?

– Анна, нам было так хорошо. Я не хотел, чтобы мы поссорились.

– Ты меня боишься?

– Скорее твоей серьезности.

Анна почувствовала, что по щекам ее снова потекли слезы. Господи, какая глупость! Рикард рассердился и повысил голос:

– Почему мы не можем быть как все другие? Почему мы не радуемся свалившемуся на нас богатству? Почему бы нам не сесть и не распланировать покупку дома на острове Ри?

Анна рассмеялась и сказала, что Рикард совершенно прав. Жить с деньгами – это просто чудесно.

– Мне не придется платить налог на наследство, потому что дом уже много лет принадлежит мне. Правда, мы должны около ста тысяч.

– Уж если ты наконец в кои-то веки решила обсудить реальность, то я скажу тебе, что выручил за лодку девяносто тысяч. К тому же на сберегательной книжке твоего отца осталось пятьдесят тысяч.

Анна от удивления раскрыла рот:

– Он всегда жаловался на нехватку денег. Почему ты мне ничего не сказал?

– Анна, маленькая моя, почему ты не спрашивала?

«Он прав, – подумала Анна. – Нормальный человек должен интересоваться такими вещами. Я должна наконец спуститься с небес на землю».

– Меня ждет другой сад, – сказала она.

– Именно так.

Весь вечер они просидели за кухонным столом, обсуждая и планируя свое будущее. Анна на лету схватывала то, о чем Рикард долго думал.

– В северном углу мы построим большую современную кухню. В новом доме, понимаешь? Там останется место для ванной и прачечной, для гардероба и прочих хозяйственных помещений.

– А водопровод и канализация?

– Я поговорил со строителем. Он считает, что технически это возможно.

Анна радостно кивала.

– Там я поставлю бабушкин диван, – сказала она.

Они были так возбуждены своими радужными перспективами, что долго не могли заснуть. И это было неплохо, потому что в полночь зазвонил телефон.

Анна оцепенела от страха. «Нет, нет», – шептала она. Рикард побежал к телефону и снял трубку:

– Привет. У тебя совесть есть? Не видишь, который час?

«Кто это?» – подумала Анна, но страх прошел. Рикард был явно рад звонку.

– Да, хорошо, никаких проблем. Но подожди немного, мне надо переговорить с женой.

С лестницы он крикнул, что это Софи Рислюн, она летит из Лондона и хочет по дороге заехать и показать свои фотографии.

– Добро пожаловать! – крикнула в ответ Анна, которая от изумления едва не лишилась дара речи.

– Я же забыла спросить, как продвигаются твои дела с книгой, – сказала она, когда Рикард вернулся. – Это ужасно, что я стала такой странной.