Анна Кристи

Опорожняют кружки и выходят налево. В дверях им встречается почтальон. Обменявшись кивками с Джонни, бросает на стойку письмо.

Почтальон. Адресовано вам для передачи получателю. Вы его знаете?

Джонни берет письмо, поправляет очки. Ларри заглядывает ему через плечо.

Джонни(медленно разбирает адрес). Кристоферу Кристоферсону.

Почтальон(услужливо). Скандинав какой-то?

Ларри. Да это старый Крис, вот кто!

Джонни. Верно. Совсем забыл, что Крис облюбовал себе такое шикарное имя. Письма приходили сюда для него и раньше. Правда, давненько их не бывало.

Почтальон. Значит, письмо до него дойдет?

Джонни. Не беспокойся. Когда Крис в порту, он всегда заходит сюда.

Почтальон(собираясь уйти). Он матрос?

Джонни(с усмешкой). Капитан угольной баржи.

Почтальон(смеясь). Ну и работенка! Что ж, пока!

Джонни. Всего. Письмо передам. Не беспокойся.

Почтальон уходит.

(Разглядывает письмо.) У тебя хорошие глаза. А ну-ка, Ларри, взгляни, откуда оно отправлено.

Ларри. Сент-Пол. Это как будто в Миннесоте. Да и почерк вроде женский. Вот старый греховодник!

Джонни. У него там на Западе дочь. Мне он как-то о ней рассказывал. (Кладет письмо на кассу.) А ведь, кстати сказать, я не видел старого Криса целую вечность. (Надев пальто, идет к выходу.) Пойду-ка я, пожалуй, домой. До завтра.

Ларри. Спокойной ночи, хозяин.

Джонни направляется к двери на улицу, но ее толкают снаружи, и в кабак входит Кристофер Кристоферcон. Это приземистый, широкоплечий человек лет пятидесяти, с круглым, обветренным красным лицом, на котором простодушно искрятся близорукие, веселые светло-голубые глаза. На крупный по-детски капризный рот, выражающий слабохарактерность и беззлобное упрямство, свисают густые желтые усы. Толстая шея словно вколочена в могучий торс. Большие волосатые, покрытые веснушками руки и короткие ноги с большими плоскими ступнями сильны и неуклюжи. Ходит он неловко, с раскачкой. Голос его, когда он не громыхает как пустая бочка, приглушен до хитренького, доверительного шепотка с какой-то даже жалостной интонацией. Одет Крис в измятый, плохо сидящий на нем темный костюм сухопутного жителя; копна седеющих светлых волос прикрыта вылинявшей серой кепкой. Сейчас лицо его сияет слишком уж безмятежным довольством, – видно, он выпил.

Крис(сует руку Джонни). Привет, Джонни! Давай, я тебя угощу. Ну-ка, Ларри, налей нам. И себе тоже. (Опускает руку в карман.) Деньги есть – целая куча денег!

Джонни(трясет Криса за руку). Вот легок на помине. Только что о вас говорили.

Ларри(подходя к краю стойки). Привет, Крис. Давай лапу.

Обмениваются рукопожатием.

Крис(сияя). Дай выпить!

Джонни(улыбаясь). Вы, видно, и так уж чуток пропустили. Где это вам поднесли?

Крис(тоже улыбаясь). Другой парень на другой баржа – ирландский парень. Имел бутылка виски, и мы этот бутылки пил, – мы двое. Ну и виски, шерт возьми! Я только-только пришел на берег. Дай же выпить, Ларри. Я был шуть-щуть пьяный, не очень сильно. Только очень весьелый. (Смеется и затягивает гнусавым, дрожащим тенорком песню.)

«Эй, Йозефина, приди ко мне на борт!
Тебя я жду, сгорая от волненья.
Луна выходит из-за туч.
Но ты светлее той луны.
Ти-ти та-та, ти-ти та-та!»

(И в такт припеву размахивает рукой, словно дирижируя оркестром.)