Анна Леопольдовна

Вчера Ее величество поставила свою подпись под уставом о регентстве Бирона. Это произошло в присутствии (и надо полагать, под сильным давлением) российских политиков, в руках которых – реальная власть. В спальню умирающей явились: два кабинет-министра, князь Черкасский и Бестужев-Рюмин, а также князь Куракин, генерал-прокурор Трубецкой и начальник Тайной канцелярии Андрей Иванович Ушаков. Тайная канцелярия – это особенное учреждение, долженствующее заниматься злоумышляющими против короны, то есть против правящей династии. Об Ушакове рас сказывают, будто бы он собственноручно пытает подследственных. В России особенно не доверяют показаниям, полученным без применения пытки.

* * *

Сегодня, 17 октября 1740 года, скончалась Ее величество, императрица Анна Иоанновна (Ивановна). Она прожила со рок шесть лет, восемь месяцев и двадцать дней от рождения и царствовала десять лет. При ней были расширены права и привилегии дворянства. Она ограничила срок обязательной военной службы для российских дворян и тем самым предоставила им возможность заниматься своими поместьями и образованием своих сыновей.

Тело Ее величества было подвергнуто вскрытию, и оказалось, что причиной смерти была вовсе не подагра, но камни в почках. Остерман сказал об этом французскому послу де Шетарди, завсегдатаю салона принцессы Елизаветы и по слухам – ее любовнику. Скоро уже все знали, что в правой почке Ее величества был найден камень в форме коралла размером с большой палец, а также много других камней, поменьше, – в обеих почках.

Принц и принцесса провели первую ночь после смерти императрицы в покоях Ее высочества у колыбели маленького великого князя. Впрочем, нет, уже императора! Возможно понять их страх, они боялись расстаться со своим сыном. То ли намеревались защитить его, то ли сами себя убеждали, что находятся словно бы под защитой номинального императора.

На следующий день я не была звана во дворец. Госпожа Сигезбек умоляла меня остаться дома. Ей казалось, что в го роде вот-вот начнутся волнения.

Новости всем уже известны. Во дворце собралась вся знать империи. Войска поставлены под ружье. Бирон, герцог Курляндский, обнародовал акт, которым он объявляется регентом. Все присягнули новому императору на подданство. Отчеканена особая медаль в честь вступления на престол нового императора. Впрочем, вступлением это возможно называть лишь до некоторой степени условности, поскольку младенец, хотя уже и царствует, но еще не умеет ни сидеть, ни тем более ходить.

* * *

Принц и принцесса, кажется, снова в мире и согласии. Опасность грозит им обоим и объединила их в новой фазе их любви. Однако принцесса совершенно сломлена и растерянна. Мы трое, Юлия, Бина и я, проявляем завидное постоянство в отношении Ее высочества. Доротея и Аурора не показываются. В семействе Менгден – явный разлад, между сестрами, во всяком случае.

Но было бы неверно думать, будто принц Антон Ульрих безразличен решительно всем в этом государстве. Существует же на свете совершенно мужская сфера человеческих отношений – армия! Похоже, если не все, то некоторые забыли о несомненной храбрости принца, о его способностях и успехах в военном деле на полях сражений. Но как оказалось, об этом помнят его подчиненные. Регент приказал арестовать нескольких гвардейских офицеров, преимущественно Семеновского полка, которого принц является подполковником. В числе арестованных и русский адъютант принца, Грамматин. Все они дурно отзывались о герцоге Курляндском и изъявляли готовность помогать принцу, ежели он решится предпринять что-либо против регента. Мужская воинская дружба и верность – это совсем особенный предмет; возможно, малодоступный женскому разумению. Солдаты и офицеры, видевшие, как принц рисковал своей жизнью в боях, способны и сами рисковать собой ради своего командира. Я во всем этом вижу нечто ребяческое, нечто мальчишеское. В детстве меня всегда удивляло, с какой увлеченностью Карлхен и его сверстники изображают в своих играх солдат. Они могли часами бегать друг за другом, размахивая деревянными саблями. А меня в военном деле привлекало то, чего мальчишки решительно не понимали, – тактика и стратегия. Я представляла себя амазонкой-полководцем и чертила планы сражений, размечая стрелками возможные передвижения войск. Но разве я в состоянии понять в полной мере безоглядную восторженную преданность солдат своему командиру, который воодушевляет их, рискуя жизнью, ест вместе с ними простую грубую пищу, терпит лишения…

Известный Ушаков и Трубецкой допрашивали арестованных со всей строгостью. Арестованных били кнутом и подвергали прочим пыткам, затем сослали. Теперь не проходит и дня, чтобы не было арестовано несколько человек.

* * *