Анна, создающая королей

– Этот замок твой, сюда никто не подберется. Сторожевые йикины не подпустят чужих птиц без позволения хозяина. Слуги останутся с тобой, и они за всем проследят. Они привязаны ко мне на крови. Отпустить я тебя не могу, только здесь ты в безопасности, поэтому ты будешь жить…

– Существовать.

– … жить, но по-другому…

– Существовать. Без эмоций, без воли, без осознания. А ты?

– Я буду жить в низине и издалека следить за твоим благополучием.

– Благополучием? – я поморщилась.

– Ведь ты не захочешь, чтобы я остался с тобой после…

– Ни за что! Спасибо, что позаботился обо всем! Думаю, что теперь ты можешь рассказать мне правду о других жертвах дивитов. Даже если я захочу выдать ваши страшные тайны, то не успею.

Все оказалось очень просто. Рабство. Независимые и жестокие, дивиты крайне редко идут в услужение друг к другу, слуги Нерона – исключение. Дивиты живут в постоянной, кровопролитной, смертельной магической битве друг с другом. Поэтому они стали исследовать соседние планеты в поисках рабов… и нашли. Потребовалась магическая сила всех королей и еще многих дивитов, чтобы спасти Тритари. Сказки о том, что могучие и страшные монстры спасли Тритари от астероидов, а взамен забрали людей в рабство, оказались правдой. Разрывая ауру магией взгляда, дивиты подавляли волю, желания и чувства людей, заполучая себе идеальных рабов. Согласно официальному межпланетному договору, дивитам отдают преступников, но не думаю, что все так просто. В рабство отдавали и тех, кого не хватятся родные и близкие. Очень много людей пропадает без вести, в газетах зачастую называют это эпидемией.

Теперь понятно, как Нерон наказывал проблемных клиентов. Он не человек, и его методы защиты моей чести не были человеческими. Он не избавился от Дилона, и я догадываюсь почему: он знал, что мы связаны через Клауса, и Дилон подтвердит, что Нерона не существует. Мой горе-опекун слишком хорошо меня знал.

– Уже много лет, как правящая верхушка Алайоны осознала совершенную ошибку. Нам невыгодно населять планету безвольными бессловесными рабами, не способными постоять за себя, а их число постоянно растет. Короли запретили ввоз рабов, но запрет постоянно нарушают, – объяснил Нерон. – Дивиты прилетают на Тритари и нападают на обычных людей, но власти с этим борются.

– Кто-то нарушил договор и напал на людей, которым я помогла.

– Дивиты выбирают жертв, нападают на них, а потом возвращаются через пару недель, чтобы забрать безвольного раба. Так случилось и с твоими родителями. В то время я работал на Кзавиона, контролировал нелегальную торговлю рабами и сотрудничал с вашим военным ведомством. Дивиты напали на торговый центр, и когда мы выследили жертв, я познакомился с твоими родителями. Я сразу почувствовал силу твоего дара, поэтому отвез твоих родителей в ведомство и рассказал им обо всем. Узнав о том, что они скоро погибнут, они передали мне опекунство. Не сразу, конечно, но Гровер, тогда еще многообещающий молодой военный, помог их уговорить.

– Какие условия были в приложении к договору?

– Я обязался проследить, что их не заберут в рабство. Гровер устроил их в клинику, где они и умерли.

Мне казалось, я давно уже оплакала родителей, но у слез были свои планы. Нерон обнимал меня и гладил по волосам.

– Что случилось с аурой Гровера? Она похожа на застывшую картинку.

– Ведомство пыталось изобрести защиту от дивитов. Гровер участвовал в экспериментах, и это – последствия, поверхностные шрамы, закрывающие обзор. Кзавион курировал первые эксперименты. Жаль, что я не вижу ауры, а то… – зажмурившись, Нерон покачал головой.

– О чем вы спорили с Лукрессом? Это связано со мной, да?

– Лукресс – старый идиот, не обращай на него внимания. Я надеялся, что он хоть чем-то сможет помочь, но его идеи бредовые. – Нерон поднялся на ноги, обозначая конец разговора. – В третьей пентаде есть подводный город и невидимые сады. Давай слетаем туда на пару дней? Позволь мне хоть что-нибудь для тебя сделать!

– Ты и так сделал слишком многое, – сказала я без доли сарказма. Протянув руку, погладила Нерона по лицу. – Я годами пыталась разгадать тайну твоей тьмы, ненавидела капюшон и маску, а оказывается, это была защита. Тьма защищала меня от твоего взгляда, когда ты не мог контролировать магию. Иногда я видела борозды на твоем подбородке и считала их шрамами. Я любила твои шрамы. – Опустив голову, я добавила со вздохом: – Я все в тебе любила.

Обойдя Нерона, я направилась к себе. Мне нужно побыть одной.

– Люби меня! – попросил он, глядя мне вслед. – Пожалуйста! Люби меня, как ты любила меня раньше!

Он никогда не просил, да и слово «пожалуйста» появлялось в его лексиконе крайне редко.

Я не знала, что чувствовать. Обычно умирающие о чем-то просят, а не наоборот. А получается, что его отчаяние сильнее моего.

Я умирающая? В двадцать лет?

Закрывшись в спальне, я долго не решалась осмотреть свою ауру. Жертвы дивитов попадали ко мне уже в самом конце, когда аура была разрушена, а до этого они и не подозревали о случившемся, поэтому я не знаю, как выглядят ранние изменения.