Аннабель

Но Йон-Йон не желает молчать. Он кричит, зовет маму. А потом начинает брыкаться. Роза выкрикивает проклятье и поддает ему так сильно, что он падает на землю.

– Он ведь еще маленький, – говорит Алиса. Теперь и она тоже плачет.

Роза говорит, чтобы все заткнулись, но Йон-Йон продолжает плакать. Роза садится ему на живот и зажимает ему рот ладонью. Он жалобно стонет, и тогда Роза хватает его за шею. Йон-Йон машет в воздухе руками.

Алиса хочет крикнуть Розе, чтобы та немедленно отпустила его, пока он… пока не… Но она лишь стоит, словно окаменев.

Когда Роза отпускает руки, ребенок лежит тихо и молчит. Маленькое личико утратило розовый цвет. Роза трясет его за плечи.

– Очнись! – кричит она. – Очнись, дурья башка!

Но Йон-Йон не открывает глаз.

49

Фредрик поднялся с кресла и вышел в кухню. Он подошел к мойке, открыл кран, но забыл, что хотел пить. Затем он снова вернулся в гостиную.

Нору увезли в психиатрическую лечебницу. Она отказывалась, но врач скорой помощи настаивал, и Фредрик не стал возражать. Он ничем не может помочь ей. В больнице ей, по крайней мере, дадут такие сильнодействующие препараты, что реальность отступит.

Перед ним на журнальном столике стоял ящичек – темная деревянная шкатулка с висячим замком, которую он принес с чердака. Перед тем как уехать, Нора что-то пробормотала про шкатулку на чердаке, дала ему ключ и сказала, что теперь он может прочесть – ей уже все равно.

Отпив большой глоток виски, Фредрик повернул ключ в замке. В шкатулке лежали блокноты, вырезки из газет и письма. Он принялся читать. Два часа спустя он поднялся, нашел свой телефон и позвонил Чарли Лагер.

50

Юхан ушел. Уходя, он сказал, что, возможно, еще вернется. В каком-то смысле Чарли надеялась, что он сказал это просто так, но, с другой стороны, ей уже хотелось снова его видеть. В дверях они поцеловались. Он погладил ее по волосам и сказал, что наконец-то получил ответ и благодарен ей за это.

Потом она пошла и легла в постель, и впервые за долгое время заснула спокойным крепким сном. Когда она проснулась, солнце за окном погасло, сад уже укутался ночным туманом. Часы показывали одиннадцать. Только она взяла в руки свой телефон, как он зазвонил. Это был Фредрик Роос. Не может ли она приехать? У него есть для нее кое-что. Ей наверняка захочется прочесть.

Двадцать минут спустя Чарли стояла у его двери.

– Я тут кое-что нашел, – сказал Фредрик, протягивая ей пакет с газетными вырезками, блокнотами для записей и пачкой писем. – Думаю, Аннабель видела что-то из этого.

Чарли взяла у него из рук пакет.

– Только не показывай их никому, – сказал он.

Чарли уже открыла рот, чтобы что-то спросить, но Фредрик молча отступил назад и закрыл дверь у нее перед носом.

Усевшись за столом у себя в Люккебу, она стала перелистывать вырезки. Во всех них рассказывалось об убийстве маленького мальчика в семидесятые годы. Двухлетний Йон-Йон Ларссон пропал с парковки у продуктового магазина среди бела дня.

На одной вырезке была фотография семьи убитого мальчика – мать, отец и брат, обнимающие друг друга. Ниже на странице она увидела фото погибшего мальчика – улыбающийся кучерявый малыш, прищурившийся на солнце.

Мозг Чарли работал в турборежиме. Пальцы ее вспотели, когда она перелистывала вырезки. Какое все это может иметь отношение к исчезновению Аннабель и почему Фредрик хотел, чтобы она это прочла? Ведь ему известно, что ее отстранили?

«Дети дьявола» – так звучала следующая рубрика. Это была цитата со слов дальнего родственника убитого мальчика. В статье полицейский подтверждал, что главными подозреваемыми в деле стали двое детей.

Чарли поднялась и подошла к мойке, чтобы подлить вина в свой бокал. Бутылка оказалась пуста. Тогда девушка надела деревянные башмаки Бетти и спустилась в подвал за новой. Вернувшись в кухню, она открыла один из нескольких черных блокнотов. Это был дневник девочки по имени Алиса. Вскоре становилось ясно, что в ее жизни что-то не так. Она описывала руки матери, похожие на когти орла, страх перед мальчишками, преследовавшими ее по пути из школы. Но через несколько страниц в тексте, написанном корявым детским почерком, вдруг сквозит радость. У девочки появилась подружка.

Все не могу привыкнуть, что она, Роза Маннер, хочет быть со мной. Теперь мы с ней лучшие подруги.

Затем следовали длинные радостные описания визитов домой к Розе. Алиса писала, что там им разрешается делать все что вздумается: печь пирожки, не спать всю ночь, заказывать пиццу в любой день недели.

Я самый счастливый человек на свете.

На остальных страницах первого дневника Алиса подробно писала о Розе, купании в озере, их играх и ссорах с кем-то под кодовым названием Дуралей.

Дочитав до конца первый дневник, Чарли открыла следующий. Здесь общий тон бы уже серьезнее. Алиса уже не была в восторге от всего, что делала Роза.