Аннет Гринн (СИ)

— Вы не знаете, откуда они пришли? Так? Уже восемь лет, а волшебный мир до сих пор не в курсе?! Святые угодники! — по звуку стала понятно, что Альфред начала ходить по своей камере. Я, затаив дыхание, ждала, что он скажет дальше. — И вы не имеете ни малейшего представления об этом, Аннет? Впрочем, чему мне удивляться… Еще никто из соседней камеры не выбирался отсюда живым… по крайне мере, человеком.

Я даже растерялась от неожиданности. Чего такого я не знаю? Очень любопытно! Мне не оставалось ничего другого, как попросить Альфреда рассказать об этом подробнее.

— Вообще я не должен болтать… — Альфред насторожился. — Но… Но неужели вы никогда не задумывались? — начал он с вопроса, и я тут же напряглась — над чем, интересно, я должна была задуматься. — А ведь надо было задуматься! И давно! Все эти странные и нетипичные явления для вашего волшебного мира. Электронные карты, сигареты, телевизионные башни, камеры… И даже физика с химией. Зачем они вам, когда у вас есть превосходная магия, которая может решить абсолютно все проблемы?

— Постойте…

Что за…? Стоп. Вот теперь я задумалась. Как, как я не замечала этого раньше? В голове сразу же забегали образы… Мой сгоревший фольксваген, ультрафиолетовые лампы, телевизоры… Они такие чужие… Только убери их из нашей жизни, и все станет обычным. Совершено волшебным. Почему я этого не замечала? Это же так очевидно! Что всего этого не должно быть в нашем мире.

— Все, все перемешалось с магией, — Альфред вздыхает. — Огромная часть вещей другого мира прорвались сюда сквозь дыру в пространстве и времени. Технические достижения мешались с магией долгие годы, и вот уже автомобили стали частью вашего мира. Даже волшебные палочки. Они вам не нужны. Это всего лишь проводник магии, исходящий от волшебника. Помогает контролировать потоки энергии, не более. И так многое укоренилось. Скажите, вы можете назвать ученого, который изобрел радио?

— Эм…

Я попыталась вспомнить, но ничего. В школе у нас была только история магии. Никакой истории по техническим приборам и истории по изобретениям вообще.

— Вот то-то и оно. Потому что его изобрели не здесь.

— Дыра в пространстве и времени?

— Именно.

— Но я не понимаю…

— Чего?

— Откуда она? И как это связано с черногнилами, — я обижено прикусила нижнюю губу, как будто я пропустила очень важную тему, а сегодня по ней контрольная работа. — И что это вообще такое?

— Милая, все просто. Есть другой мир, параллельная реальность вашей. Где нет магии, где про нее только пишут рассказы и снимают фильмы — однако же я думаю, что это просто прорехи в пространстве, и некоторая информация из других реальностей доходит до писателей. Они получают ее по информационным каналам, обрабатывают и пишут для нас фантастические романы. Но это только моя теория, хм. Та реальность, откуда пришли черногнилы, как раз родная ученым и всем этим электрическим приборам. Но никаких черногнилов изначально ни там ни тут не было, — Альфред выдержал небольшую паузу. — Дело в том, что один ученый проводил эксперименты. Много экспериментов. Хотел помочь миру, но вместо этого случайным образом синтезировал… черную гниль. Это вещество оказалось разумным. Оно заразило несколько сотрудников лаборатории. А потом там произошел взрыв, который открыл дыру в пространстве. Ну и во времени, конечно. Первых случайных черногнилов, как их уже назвали здесь, поглотила эта дыра, как и склянку с черной гнилью. Хотя именно здесь зараженные превратились в монстров под воздействием черной магии. Вот так ваш мир наводнили технические приборы.

Я молча пыталась переварить услышанное. Это вообще реальность сейчас вокруг меня?

— И… и что дальше? Какая конечная цель черной гнили? Истребить всех волшебников?

— Трудно сказать. У нее какой-то особый способ сортировки людей. Кого-то она обращает, а кого-то убивает. А кого-то воскрешает.

— Эгон… — пробормотала я на автомате.

— Эгон? Эгон, который черногнил тут? Ты его имеешь в виду?

— Вы его знаете? — я оживилась.

— Мы иногда с ним разговариваем. Уже восемь лет почти. С тех пор, как попал сюда… Если об одном Эгоне идет речь.

— Значит, его так давно подняли…

Не укладывается в голове. Он вернулся почти сразу после своей смерти, но даже не попытался найти меня. Хотя неудивительно, он ведь черногнил.

— Значит, гниль может возвращать к жизни? — спрашиваю сдавлено.

— Может. В редких случаях. Я думаю, на ее зов могут откликнуться те, у кого остались незаконченные дела.

— Но черногнилы… Они разумные?

— Зависит от количества прожитых лет в этой ипостаси. Чем старше черногнил, тем он умнее и, даже можно сказать, человечнее. А вот новообращенные — как дикари. Их удобно посылать выполнить всякую грязную работу.

— Убивать, например, — голова идет кругом, но точно знаю, что нужно делать дальше — бежать отсюда и как можно быстрее. — Но откуда вы все это знаете? За что вы тут…