Аномалии личности. Психологический подход

Необходимость поворота к целостным, обобщающим гипотезам, к выработке широких теоретических взглядов, способных объединить, осветить частности психологических исследований и наблюдений, стала особенно очевидной и острой в отечественной психологии где-то с начала 70-х годов прошлого столетия. А. Н. Леонтьев неоднократно подчеркивал, что главным препятствием, камнем преткновения в изучении личности является вопрос о соотношении общей и дифференциальной психологии. Подавляющее большинство авторов идет путем дифференциальных исследований, суть которых сводится к тому, что выделяются признаки, имеющие или способные иметь какое-либо отношение к личности, затем они коррелируются между собой, вследствие чего выделяются факторы, индивидуальные профили и т. д. Не ставя под сомнение правомерность и просто необходимость во многих случаях применения дифференциального подхода (проблемы профотбора, диагностики и т. п.), приходится, однако, констатировать, что следование преимущественно лишь по этому пути уводит психологию от изучения личности как таковой, подменив его, по сути, изучением индивидуальных различий. В результате и создалось нынешнее парадоксальное положение: несмотря на обилие работ, в заголовке и тексте которых фигурирует слово «личность», реальная личность человека, если воспользоваться замечанием одного западного психолога, «растворилась в тумане метода». Едва ли не основную причину этого А. Н. Леонтьев усматривал в том, что «изучение корреляций и факторный анализ имеют дело с вариациями признаков, которые выделяются лишь постольку, поскольку они выражаются в доступных измерению индивидуальных или групповых различиях» и, далее, «подвергаются обработке безотносительно к тому, в каком отношении находятся измеренные признаки к особенностям, существенно характеризующим человеческую личность»[100].

Увлечение формализованными методами вызывало беспокойство в 60-х – 70-х годах и у многих психологов за рубежом. Так, В. Метцгер на вопрос о том, как он оценивает состояние психологии, писал: «Прогноз не является очень радостным, потому что как раз среди молодых людей энтузиазм по отношению к новым методам, пришедшим в большинстве случаев из англосаксонских стран, столь велик, что часто они, как мне кажется, рассматривают психологию как резервуар для упражнений на статистические и другие методические задачи, так что собственные основания проблем больше не видятся, а метод в известной степени становится самостоятельным»[101]. Об этом же писал и известный американский ученый С. Тулмин: «Принятый позитивистский подход привел к тому, что бихевиористские методы проникли всюду, в множество никак не сообщающихся между собой, часто узкоспециализированных дисциплин… Преобладающим стал принцип: чем 'yже и определеннее ставится вопрос исследователя, тем он более „научен“. Так, например, зачастую задача исследования сводится к получению статистических корреляций между числовыми значениями „поддающихся подсчету“ вариативных данных»[102]. Г. Олпорт констатировал, что «большинство исследований личности являются сравнительными, они используют инструменты дифференциальной психологии. Это ценные орудия. Опасность в том, что с их помощью личность можно так расчленить, что каждый фрагмент окажется связанным с соответствующими фрагментами других людей, а не с личностной системой, внутри которой он находится»[103].

Несмотря на прошедшие десятилетия, положение мало изменилось. В. А. Иванников в 2010 году констатирует, что, несмотря на множество работ о развитии и структуре личности, исследователи обычно не в состоянии ясно ответить на простой вопрос – что такое личность? Как выделить ту реальность, которая называется «личностью» и которую можно потом исследовать? Но вы не получите и такого описания. «Поэтому и получается странная картина, когда мы изучаем что-то, что не можем описать и на что не можем показать пальцем, выделить критерии его наличия»[104]. Не менее категоричен и Д. А. Леонтьев: «Современная психология личности представляет собой весьма эклектичную область, специфическое предметное содержание и границы которой весьма нечетко определены. Если открыть практически любой из учебников под названием „Психология личности“, „Теории личности“ или „Развитие личности“, мы найдем там все, что угодно, от конституции до смысла жизни. Именно отсутствие четкого представления о специфическом содержании личности в отличие от психических процессов, состояний и других составных частей предмета психологии и является, на мой взгляд, основным барьером для развития этой области научного знания, которое движется сейчас очень быстрыми темпами, но направление этого движения не совсем понятно»[105].