Аномалии погоды и будущее России. Климатическое оружие возмездия

«Началом технозойской эры можно считать время появления первых цивилизаций и широкого распространения техногенных (искусственных, культурных) ландшафтов; время, когда люди, объединенные в первые государства, вооруженные немалыми знаниями и техникой, достаточными для возведения гигантских пирамид, стали активнейшей геологической силой в биосфере, стали перестраивать на свой лад колоссальные территории. В нашем привычном летоисчислении начало технозоя – железный век – для наиболее древних цивилизаций относится приблизительно ко второму тысячелетию до новой эры. Значит, продолжается технозой около четырех тысячелетий».

И дальше: «На рубеже технозоя высятся египетские пирамиды и – несколько более поздние индийские и американские пирамиды инков, ацтеков. Они – зримый, внушительный документ. И другой, не менее внушительный, – руины городов и остатки оросительных каналов. И еще один – техногенные пустыни, оставленные первыми цивилизациями». Было предложено делить данную эру на века: железный, простых механизмов, машин, автоматов.

В другой моей книге «Время – Земля – мозг» (1975), переизданной в Польше, сказано:

«За последние тысячелетия фауна, флора и ландшафты Земли становятся в значительной степени техногенными, созданными волей, умом, трудом человека. Появились в огромном количестве “неживые существа” – технические устройства. Все ярче проявляется новая оболочка Земли – техносфера, где возникают техногенные горные породы, минералы и химические элементы, где идет активное геохимическое и геофизическое преобразование биосферы…

Выделяя новую эру, мы тем самым признаем ее важность. Мы должны применять специальные методы для ее исследования, вырабатывать новые стратиграфические принципы, изучать ее сущность, эволюцию, закономерности и прогнозировать ее развитие». Обоснование технозойской эры дано в моих книгах «Геологическая деятельность человечества. Техногенез» (1978), «Область деятельности человека. Техносфера» (1982).

Обычное возражение: без человека техника мертва; только благодаря разуму и труду она создается и используется, потому следует говорить о ноосфере и психозойской эпохе.

Однако доказано: человек не переводит биосферу на новый уровень совершенства, как полагал В.И. Вернадский (а также Э. Леруа, Тейяр де Шарден, А.Е. Ферсман, Н.Н. Моисеев и многие другие). Область жизни преимущественно разрушается и отравляется, уничтожаются многие виды животных и растений, леса, превращаются в пустыни обширные территории, истощаются минеральные ресурсы… А если учесть мощь средств разрушения и убийства, то разговоры о ноосфере выглядят мечтами о неблизком, а то и сомнительным будущем.

С позиций гуманизма Владимир Иванович в конце 1944 года утверждал, что человечество входит в ноосферу, новую геологическую эпоху. Ничего подобного не произошло. Он называл ноосферой «состояние наших дней» в одних работах, а в других относил ее начало в прошлые века или в будущее.

Повторю: сущность и этапы технозойской эры были изложены в нескольких моих книгах и многих статьях, начиная с 1973 года (три книги переведены на польский, английский и немецкий языки). Западные специалисты неохотно ссылаются на такие публикации. И отечественные ученые обошли вниманием концепцию техносферы, технозоя. Для меня как ее автора проблема личного приоритета не имеет существенного значения. Но, как говорится, «за державу обидно».

Наши достижения замалчивают на Западе. Недавно мой друг из Кельна прислал мне изданную в ФРГ книгу «Мировые рекорды». В ней упомянуты достижения космонавтики, наш «Спутник-1». Но нет имени Ю. Гагарина и вообще советских космонавтов, в отличие от имен 18 американских астронавтов, побывавших на Луне или около нее.

…В парижском издании 1934 года Н.А. Бердяев высказал мысль о новой эре, обоснованную не только философски, но и научно: «Главная космическая сила, которая сейчас действует и перерождает лицо земли и человека, дегуманизирует и обезличивает его, есть… техника… Наша эпоха стоит прежде всего под знаменем техники и может быть названа технической эпохой».

Но, может быть, проблема не стоит спора? Что изменится, если будет принят новый научный термин? В масштабах геологической истории 4–5 тысячелетий – ничтожный отрезок времени. Надо ли его выделять особо?

Да, надо. Ибо за этот срок произошли невиданно быстрые изменения в биосфере, и она становится, по существу, питательной средой техносферы.

Идея неуклонного прогресса в природе и обществе в данном случае не оправдывается. Если критерием прогресса признать комфортные условия для некоторой части человечества, то понятия ноосфера или антропоцен приемлемы. Но не слишком ли убог такой критерий?

Ныне глобальные проблемы динамики культуры, развития науки и техники, взаимоотношения технической цивилизации с окружающей природной средой рассматриваются в политическом, узко экологическом, социально-экономическом, гуманитарном аспектах. А речь идет о процессе космического масштаба.