Аномальная буря

Команда выполнила мое указание, но ничего не случилось, тянулись секунды, а с артефактом ничего не произошло. Я уже терялся в сомнениях – быть может какой-то прибор под дождем вышел из строя, хотя Генка перед выездом проверил их все, но тут свечение вокруг артефакта исчезло, а через мгновенье он упал вниз, гулко ударившись о ржавый металл.

– Есть! – послышался восхищенный шепот Валеры.

– Есть, – повторил я за ним.

Но отчего-то радость отсутствовало, шестое чувство подсказывало, что это еще не конец. Я до боли в висках напрягал сознание, но так и не мог понять – что же именно упустил. Какая-то мелочь не давала покоя, – «быть может моя вторая группа, направленная в подвал?». Я уже открыл рот, чтобы попросить Валерку сбегать к ребятам, как в рации раздался голос капитана Сысоева.

– Прием, первый! Говорит группа «Щит», мы задержали подозреваемого, направляемся к вам!

– Принято, Щит! – отозвался я в рацию, – при задержании он оказывал сопротивление?

– Да в общем-то нет, – в словах капитана появилась пауза, – искали долго, – продолжил он, – забрался по лестнице на трубу котельной… не думал, что такое придёт в голову нормального человека в такую грозу…

–«Какого черта ему понадобилось делать на трубе котельной?», – подумал я, а вслух произнес, – понял вас, ожидайте на улице!

Ветер стих до пределов разумного, лицо приятно холодил дождь. Я снял гермошлем – чесался затылок, как будто под кожу вонзилась игла. Бросив быстрый взгляд на свою оставшуюся на крыше команду, я с удовлетворением увидел, что ребята не стали брать со своего командира дурной, ненужный пример, – мало ли как оно дальше сложится, опасность остается до тех пор, пока наши инженеры не подтвердят обратное. Да и после их подтверждения расслабляться не следует, аномалии – они на то и аномалии, когда не представляешь, чего от них ждать…

Славка и Алексей убирали приборы, бережно пряча их от дождя, Валерка уже успел убрать в сумку свой генератор и теперь молча взирал с края крыши на открывающийся оттуда вид. Дождь продолжал барабанить по крыше, но туман рассеялся, обнажая мокрые листья поникших деревьев, ветви которых с тяжелой ношей свешивались до земли.

– Чего застыл, Валера, или не промок еще? – позвал товарища за собой Алексей.

Пыхтя и покрякивая, Славка уже спустился вниз по отвесной лестнице, теперь его тяжелые шаги по лестничным пролетам гулко топали вниз. Я помог спуститься вниз по лестнице Лехе и вопросительно повернул голову в сторону Валеры, который вглядывался вдаль, сложив руки козырьком над глазами.

– Не насмотрелся еще пейзажей за ночь? – позвал я товарища, но тот не оборачиваясь махнул рукой.

– Спускайся, старшой, я тут и сам дальше справлюсь, – не оборачиваясь бросил Валера и я полез в люк.

Моя команда уже стояла на улице, ребята прятали оборудование внутрь наших УАЗов модели «Патриот». Увидев Геннадия, уткнувшегося в экран счётчика Бучневича, я подошел к нему и несильно толкнул.

– Какой уровень? – спросил я у Польских.

– В районе трех, – немедленно отозвался он.

Ну что ж, три – это не много, относительно того, что мы наблюдали часом ранее, это можно сказать – хорошо. Последствия аномалий так быстро не исчезают, а некоторые аномалии не исчезают никогда. Поискав взглядом широкоплечую фигуру Романа, я направился к нему.

– Что в квартирах? Есть пострадавшие?

– Напуганные есть, но никто не пострадал.

Совсем хорошо, выходит, что сегодня ночью мы опять со своей задачей успешно справились, вот только предчувствие надвигающейся опасности ни на секунду не покидало меня. Увидев, что Максим смотрит вверх, я проследил за его взглядом – там была крыша, где остался Иванов и я немедленно упрекнул себя за то, что не заставил спуститься товарища следом за мной. Мы расслабились, а в нашей работе расслабляться не следует!

– Что там, Максим? – спросил я, немедленно извлекая из ближайшего Патриота специальный бинокль, разработанный Фрунзенским НИИ.

Смерч вернулся, – он запнулся, пытаясь подобрать правильное определение, обращаясь ко мне. Непосредственным начальником я ему не являлся, а мое звание он знать не мог, – «ладно, не до фамильярностей, разберемся потом». Но когда я поднес к глазам свой бинокль, уже сомневался, что это ПОТОМ наступит для нас.