Аномальная буря

Смерч вернулся, вихрастый, неистовый, расширяясь к небу широким кольцом он терялся на уровне крыши – той самой крыши, где стоял Иванов. И вместо одного необъятного столба смерча, воронок в воздухе было аж три. Три гигантских сверкающих водоворота, извергающих ввысь непроглядную темноту, в которой сверкали и плавали вспышки молний. Я застыл на месте, прикидывая варианты – добежать по ступенькам и забраться по лестнице вверх, или оббежать трехэтажку кругом, чтобы снизу позвать зазевавшегося Валеру. Как на зло, последний раз я его видел на крыше, стоящего на противоположном краю дома. Как бы мне не хотелось оказаться сейчас рядом с товарищем, но передвигаться по земле казалось быстрей. Не объяснив никому причины своего поведения, я сорвался с места, на бегу придерживая дорогой тяжелый бинокль. Оборачиваться сейчас времени не было, но я слышал, как кто-то побежал следом за мной.

Забежав за угол облезлого здания, я едва не сбил Сычева с ног, хотя и Антон парень крепкий, еще неизвестно кто бы от такого столкновения больше пострадал. В том, что мы только что не столкнулись с ним лбами больше всего виноват капитан. В последний момент он отпрыгнул в сторону, уступая дорогу, как заправский тореадор, я почувствовал запах его лосьона после бриться, когда пролетал мимо проворного капитана.

– Что стряслось, командир? – спросил он, когда я кое-как все-таки сумел остановиться в нескольких шагах позади Сычева.

Нужно признать, что капитан впервые обозвал меня словом «командир», ранее он постоянно обращался ко мне, используя: «первый» или «начальник», а вот теперь я стал командир, хотя формально все так и было.

– Где твои люди? – спросил я, пытаясь отдышаться, после недолгой, но быстрой пробежки.

– Двое с задержанным, остальные в машинах, – отрапортовал полицейский, указывая в сторону. Как раз туда, где на крыше, все в той же напряженно-приглядывающейся позе, стоял высматривая что-то Валера Иванов. Двое полицейских стояли по бокам от невысокого странноватого гражданина, одежда которого по-прежнему оставалась сухой, несмотря на то, что и мы с капитаном, и двое дежуривших возле него полицейских были мокрые с головы до ног.

Я застыл, уже предвидя самое худшее, в этот момент вспыхнула молния и вдалеке блеснул предмет – теперь я начинал понимать, на что именно смотрит Валера, как понимал я и то, что это престранный гражданский субъект, одетый в бежевую сухую куртку, залезал на высокую трубу котельной совсем не просто так… Он закрепил на ней какой-то предмет, который теперь нам весело подмигивал, ловя и отражая отблески далеких молний.

Со своего места, где мы чудом не столкнулись с капитаном, я мог видеть и Валерку, подобно статуе, застывшего неподвижно на краю крыши дома, и двух полицейский, стоявших под ним, и задержанного оборванца, одетого как колхозник, попавший к нам из советских времен. Невысокий субъект гражданской наружности стоял смирно и подозрений не вызывал, не удивительно, что стражи порядка, составляющие нашу третью оперативную группу со звучным позывным «Щит», потеряли бдительность и расслабились. Такое случается после нервного напряжения, испытанного ранее в течении нескольких часов подряд. До этого момента мы с ребятами держались молодцами, а все, что случилось в дальнейшем, стало чередой непредвиденных и халатных действий, допущенных нами по причине потери бдительности.

Полицейские стояли рядом с бежевым – два здоровых бугая, отобранных специально для нашей задачи, подпирая задержанного с двух сторон. С их стороны казалось, что стражи правопорядка в этот момент целиком и полностью контролируют ситуацию, но это казалось только с их стороны, невысокий мужчина размышлял по-другому. И первым, что привлекло к себе мое внимание, стала его лучезарная, но недобрая улыбка, похожая больше на звериный оскал. Задержанный человек улыбаться не должен, да и с чего бы улыбаться ему?

Мужчина в кепке убежать бы не смог, слишком близко стояли полицейские, но его руки оставались свободными и этого хватило, чтобы одной рукой забраться в карман своего не по размеру широкого, заношенного дождевика. Уже в следующую секунду мужчина извлек из кармана небольшой продолговатый предмет, напоминающий очень тонкий карманный фонарик. Капитан Сысоев возле меня облегченно выдохнул, не усмотрев в нем оружия. Мужчина, продолжающий широко улыбаться, как нелепый мультяшный кот, помахал фонариком в воздухе, а потом случилось неладное…

Идеально прямая, ровная молния, сверкнула в небе и попала в трубу – в ту самую круглую трубу полуразрушенной котельной, на которой глазастый Валера рассмотрел непонятный блестящий предмет. В том месте, куда только-что угодила молния, появилась яркая вспышка света, разлетевшаяся в стороны фейерверком искр, такое бювет, когда гроза попадает в электрический провод, вот только сейчас это была проржавевшая металлическая труба.